Концерт

В  знакомом зале властвовал Бетховен.
Он в исступленном прославленье жизни
Швырял в завороженный зал со сцены
Потоки торжествующего света.

Но мне проклятая тоска мешала
С разбегу окунуться в эти волны.
Подумалось с иронией – уж если
Здесь кто-то глух, то точно не Бетховен...

Закончили шуметь.   Ну, вот и славно.
Потом,  в нарядной тесноте антракта,
Измаялась:  вот-вот... сейчас... увижу...
Нет, не хочу... короче, не сложилось.

Ну а потом – знакомо и печально –
Запели скрипки, и под их рассказ неспешный
Вступил рояль, и странно обернулась
Тоска моя рахманиновской болью.

Прозрачный воздух осени.  И нежность,
И  тихий свет любви, и  скорбь, и мудрость,
И  чистота... И слезы подступают.
И  очень больно жить.  И жизнь прекрасна.

А  впрочем – что рассказывать об этом.
Ведь ты и сам все понимал прекрасно –
Там, на своем излюбленном балконе,
Так далеко от моего партера...