В предверии вечера

Медленно тает полуденный зной,
Лес, оглушенный, объят тишиной.
Звуки, родившись, устало сникают
И, задохнувшись, полет обрывают.

Вверх поднимая горячие струи,
Воздух, как призрак, томно танцует.
Лес, утираясь, в этом плену,
В сон погружается и дремоту.   

Жар, источая, стоят великаны,
Серые ели -  хмурые паны.
Лапы, развесив, пытаясь вздохнуть,
В жадной прохладе хотят утонуть.

Солнце, склоняясь, все разморило,
Ветви на соснах златом облило.
В бедной истоме обмякла трава,
Горько внимая лишь шепот ручья.

Редкие тропки в пути заблудились,
В тени забрались и затаились.
В сонных качелях затихла листва,
В дреме ленивой едва шелестя.

Нет дуновенья в паучьих тенетах,
Смолкли до времени птичьи заботы.
Время настало всему отдохнуть,
Вечер неспешно пускается в путь.

В глади озерной спят облака,
плавно рисуя на ней  кружева.
Слабо доносится цокот стрекоз,
В танце парящем, в мареве грез.

Берег лесистый умолк в очертаньях,
Он утонул  в своих вечных мечтаньях.
В небе лазурном проснулась звезда,
Нежной прохладной повеет слегка.

Вновь, уходя от привычного сна,
Краешком глянула бледно луна.
Скоро в объятья свои заключив,
Вечер нагрянет, весь лес разбудив.