Взгляд

  Случилось что-то.. Так, что всплеском боли
Окаймлено мерцанье бытия.
Быть может, кто-то встретился с собою?
Нет скуки... Лишь неведомое "Я",

  Что грезит где-то в странностях любовью
О днях, что  написали все слова.
Молчание... Небесной ворожбою
Мы станем вдруг добрее... Здесь канва

  Непознанности, криков и полета.
Ребенок, наблюдающий весну.
Растаяли вчерашние заботы...
Так тянет смежить очи и -- уснуть...

  Уснуть для мира, но -- не зная ночи.
Здесь ведьма тает в облаке дождя...
Здесь сны глазам ненастье не пророчат.
Здесь любят сердцем, даже -- уходя...

  Не странник, не пророк. Не вор прикрас.
Не ветер, не мечты. Лишь сон усталый твой.
Но там -- реальность, что писал для нас
Беспечный Дух. Повенчаны травой

  Душа и разум. Сердце постоянства
Лежит, пульсируя, на склонах паутин.
Металлом белым выткано убранство
Небесно-голубых прозрачных льдин.

  Здесь полные века. Моря -- остыли.
Здесь -- птицы не поют. Их власть -- в другом.
Не вспомнишь, друг, о том, какими были?
Не вспомнишь ли о том, что дальний дом

 На склонах райских ждет еще... Пока.
Там кручи хрусталя. Весенний поздний рок.
Там встретятся туман -- и мысли облака.
Там ждет нас перекресток трех дорог.

  Одна дорога -- сталь очарований,
Что склонна говорить, но -- не ласкать.
Другая -- омут желтых ожиданий,
На третьей -- жребий сердцу -- только знать

  О черни на золоченной двери,
Откроющей хожденье в никуда.
О том опять себе не говори.
Пусть скажет опаленная звезда,

  Что светит краем глаза в вышине
Лазорево-беспечных начертаний.
Наверно, утонул опять в вине
Беспочвенно-рискованных мечтаний...) 

 Мой день! Расскажешь сердцу об огне.
И ночь, что ожидаючи, застыла...
Не лей напрасно пламени по мне.
Храня в душе прекрасные порывы...