мочалка

      
            .

Они вошли в зал ожидания, чуть меньше чем за час до отправления поезда. Обычная вокзальная суета одних, томительное ожидание других. На Земле нет такого места, где так близко и на долго сошлись встреча и расставания. Вот и этот русский был с родни  залу ожидания, он притягивал к себе  и с такой силой тут же  отталкивал. Сидеть не хотелось,они стали у окна. Про себя он отметил, как мало вещей она берёт для путешествия, и посмотрел на неё, так смотрят дети, когда пытаются переглядеть друг- друга. Вдруг взгляд его обрывается,гаснет. Он продолжает смотреть, но она понимает, что рядом присутствует только его одежда,  он же, только в ему ведомых краях. Могло показаться, что это психическое расстройство,да и сам он ни раз давал направление  её мыслям к этому источнику.
Возвращаясь в реальность,  крутил пальцем у виска и виновато говорил:" Дибил, и в Африке дибил",при этом его лицо было удивительно по- детски светлым. Вот и сейчас, когда до отправления поезда так мало  и любая мелочь в отсутствии знания языка требует много времени, он пропал, провалился, ушёл под лёд.
В его сознании всплыли картинки из далёкого детства, с родителями переехали в другой город,съёмная квартира,где жило ещё две многодетные семьи.Каждый четверг они  вместе с этим выводком ходили в общественную баню. Его мыли дома, в большом корыте,его четырёх летнего купали, как младенца. Стыд и насмешки не давали покоя.
Был этот самый чистый четверг, родители на роботе, соседи всем кагалом собирались в баню. Набравшись смелости, попросил взять его с собой, получив отказ,он молча поплёлся  за ними. Видя серьёзность его намерений, ему сказали:"Хорошо,сбегай домой и возьми мочалку,мы тебя подождём". Нет ,он не бежал, он летел!  Сосед,  дядя Кирюша, понимающе кивал головой и говорил:" Без мыла и полотенца в бане обойтись можно, а вот без мочалки ни как нельзя". Он долго искал её, наконец нашёл,  совсем новенькую!. Переполненный радостью вернулся туда , где его ждали,нет, ждал.., самый первый, самый жестокий в его маленькой жизни обман, он крапивным листом прижался к его детскому сердцу, на всю оставшуюся жизнь. Некоторое время постоял,всё ещё не верил, что они ушли, только за тем побрёл домой. Нет-нет, он  не плакал, слезы просто катились по его детским щекам.
  Объявили посадку,она посмотрела, тронула за рукав и пошли на перрон. Ещё раз посмотрела в наполненные слезой глаза и сказала по-русски: "Доверие,вера,надёжный, терпение". Он не услышал,но кивнул одобрительно головой. Уже у дверей вагона проговорил:" Я прошу,очень тебя прошу,ни когда не посылай меня за мочалкой". Плечи её машинально прижались к голове,она  растерянно произнесла, что этого  ни когда не сделает. Из окна вагона посмотрела,как он шёл по перрону, и эта , совсем не понятная просьба пересилила чувство расставания.  Поезд  тронулся... Она ещё раз, будто чётки, перебирая его слова,произнесла вслух: " Нет не понимаю,за какой  мочалкой он должен идти?. Ненормальный".  Достала приготовленную для чтения в дороге книгу и погрузилась в мир, столь привычный и понятный.