В Доэнере

Где плауны цепляют за хвоща
и папоротник с ветром - опахало,
и там, где птеродактиль, трепеща,
стучится клювом в череп каннибала,

где племена аукают в глуши,
тарантулов гоняя и москитов,
раздвинув аккуратно камыши,
я вышел в плейстоцен одним из видов.

У дикарей на каждого из них -
пять овцебыков, сорок мастодонтов,
сто гамадрилов... всяческих других -
от пальцев всей общины до экспромтов.

На много миль в округе не души,
а флорищи и фаунищи - куча,
и падают за шиворот клещи,
своей непредсказуемостью муча.

Набравшись инфузорий и хламид,
я око слил с яичницей заката,
где сикомор натружено скрипит
подобно пояснице нумизмата.

Петляя словно кормчее весло,
я потерял последнюю надежду
пред предками предстать как НЛО
и дать себя подёргать за одежду.

Свалившись от бессилья в красный мох,
я задремал, но древо раздвоилось
на самого себя и... о мой бог!
ещё на на что - то то, что отделилось.

Я обнаружил в пятнах от стыда
овальную головку в лунном нимбе,
стан узкий (относительно хребта),
огромные глаза навыкат (рыбьи).

На первобытной девушке застыл
в ширь всей её гримасы носа кончик,
и от смущенья камни теребил
её к земле сужающийся копчик.

Сначала соблюдая этикет,
затем что просто некуда деваться,
зажмурясь, я ей дал примерных лет
три сотни тысяч плюс её семнадцать.

Я к ней пошёл, потворствуя судьбе,
до мысли истоптав в учебный атлас
свои два полушарья в голове:
"пещера, кофе, кетчуп, трицератопс!"

Она, бедром жеманно поведя,
чтоб понятою быть - вполоборота,
конечностями скрылась четырьмя
куда - то в направлении болота.

Распинывая ящериц и жаб,
я находил с упрямством старовера,
как Золушки среди драконьих лап,
следы шестидесятого размера.

Проламывая стены тростника,
я в ярой злости хваткой павиана
отлавливал клещей с воротника
и пауков из брючного кармана.

Лез по камням в моллюсках и в крови,
цепляясь насмерть в выемку и в лунку,
пока не пригвоздили дикари
отщепами к наскальному рисунку.

И обступили словно саранча,
мне проходясь по рёбрам, как по кочкам,
и по коленной чашечке стуча
вульгарным деревянным молоточком.

Расселись полукругом - мне конец!
О чём - то шепчут, головы качая.
А рядом вождь. Пристроился, подлец,
мои зрачки на ужин изучая.

Готовлюсь ко всему. Вот только пусть
на мне ослабить вздумает лиану -
Зубами в горло сразу же вцеплюсь,
и в миг прикончу эту обезьяну!

От ужаса отложит копролит
с ядро земное. Мой расчёт недолог.
Как вдруг ему сородич говорит:
"Валер, да это ж Костя - археолог!"