Ночь липкого кошмара

Плакал лоб липкими слезами.
Била кровь упруго по вискам.
Бренчал печально
череп черепками
в такт писка сердца
в заколдованных тисках.

В зеркалах улыбку склабил
лик с провальным носом мертвеца.
Лапки-руки крест-накрест
с жёлтой лентой с вязью "Нехристь".

В клюве он держал икону.
Лохмы мха сползали с белого лица.
Гроб плавал рыбкой в топях зеркалов
с перезвоном серебряных углов.

Чёрт-малютка  в банке
пряного посола сидел
послом сельдей на вече
с гномом несколько угрюмым
с бородой из ваты,
с очень уж седым,
подслеповатым лунем на плече.

Чёрт с края гроба хвостик,
сев на копчик, самый кончик
драной кистью свесил,
чуть не плача, голосил:
"Утоли мои печали..."

Я плавился в поту без сна, без сил.
Углами глаз играл
талантливо и нервно тик.
Я шикнул на него и он затих...

Пока я думал, что в жизни так, не так,
гном ловко влез в магический колпак
и крошки звёзд достал, сложил в ладони.
Скибку лунной дыни, порубил на доли
желтыми и мягкими кусками.

Сунул месяц-дольку
голодному, чумазому чертёнку.
Долго-долго смачный хруст,
как ржавый нож,
резал чёрный студень тьмы
на тонкие куски зелёнки тиши.

Стихло в луже зазеркалья
жабьего контральто кваканье.
В серой сырости подполья
шмыгали пугливо мыши.

Труп вдруг сел в стеклянной нише
с невнятным бормотаньем,
с визгом начертал,
стекая по стеклу,
когтями чёрта заклинание
и подвёл черту.

Тут вскрикнул я: "Какого чёрта!"
Пружинисто на лапах,
мягко, по-кошачьи
(и сердце и виски в тисках),
Россия говорила Украине:
"Вы наши, а не ничьи, -
как говорят вам толмачи
и не...". А что "и не..."
- я не расслышал.
Жаль...

Упала с гроба шаль.


02.02.13, 28.02.14

Andrew Dobell, picture