Воровство. Монета, книги, воздух

В восьмидесяти метрах от дома моего детства находился

продмаг. Там работала добрая женщина, тётя Рая. В возрасте

5-7 лет я часто забегал в магазин купить что-нибудь

на звонкую мелочь. В те дни коробок спичек стоил

одну копейку, буханка чёрного - 20 копеек. За 20 копеек

также можно было осчастливить себя стаканчиком пломбира

или небольшим кульком вкуснейшего арахиса в шоколаде.


Однажды я пришёл в магазин, а тётя Рая отлучилась куда-то

в подсобное помещение. Перед прилавком топтался один я,

рядом с весами стояла круглая пластмассовая полупрозрачная

коробка, полная разных монет, в том числе и рублёвых —

с изображением профиля Ленина и Родины-матери с мечом.

Мне невероятно нравились эти тяжёленькие красивые монеты.

Я взял один рубль с Лениным, зажал его в кулак и поспешил

прочь, не совершив покупки.


Зачем я это сделал? Не знаю. Наверно, затем, чтобы совесть

не дремала даже сквозь десятилетия.


  #


Когда я учился на первом курсе университета, то иногда

развлекался воровством книг. Приходил в книжную лавку,

располагавшуюся в центре города, листал для ознакомления

томики (тогда только-только начали появляться супермаркеты,

я их называю "самоборы") и, улучив мгновение, когда

продавщица отворачивалась, засовывал книжку за пазуху —

и привет. Это щекотало нервы и необычайно веселило.


Стоит заметить, таких эпизодов было всего три или четыре,

и крал я не Ахматову, Ходасевича или, скажем, Петрарку,

а маленькие книжечки местных графоманов, имеющих самые

скудные представления о стихосложении. Воровать книги

настоящих поэтов у меня рука не поднималась.


  #


Однажды в сети я наткнулся на стихи, которые меня

ошеломили, заставили жадным ртом глотать тяжкий

воздух, болеть моё сердце. Я читал эти стихи запоем,

до опьянения, до головокружения — и строки внутри меня

отдавались в течение дня, как эхо колокольного звона,

горчили, как послевкусие от искрящихся ягод или

от вина.


Эти стихи принадлежали перу совсем молодой женщины,

я платонически влюбился в неё сразу, безоговорочно и,

надеюсь, навсегда. Никто (ну, хорошо, хорошо,

п о ч т и  никто) из современных поэтов так

не ранил моё сердце, почти ни у кого я не читал (а я читал

и читаю очень много) таких стихотворений о смерти,

детстве, любви, одиночестве, почти ни у кого я не находил

в словах столько музыки, силы, нежности и подлинности.


Как-то на страничке этой поэтессы я прочитал о предстоящем

в Москве поэтическом вечере, в котором примут участие

она, один верлибрист и ещё одна верлибристка — все трое —

уроженцы одного города.


На вечере кроме выступавших присутствовало несколько человек

их друзей, пара случайно забредших посторонних, некто N,

активный поклонник моей поэтессы, также потом, ближе к

финалу, прибыл известный верлибрист (Боже, как много

верлибристов!..) Чумадаев. Он был тучен, расхристан, пьян

и трудно дышал, а глаза его посверкивали печалью и

вызовом.


Ожидая начала стихов, я заказал кофе с молоком и какое-то

диковинное французское пирожное.


Моя поэтесса читала последней, третьей. Читала восхитительно,

без надрыва и пафоса, очень естественно, немного нараспев.

На ней были надеты светлая кофта и узкие зелёные джинсы.

Чтица сидела за столом такая маленькая, хрупкая, что очень

хотелось прижать её, согреть.


...Где-то с год назад я увидел на всё той же интернет-страничке:

"Мою книжку можно купить в "Билингве"." Улучив время, в марте я

приехал в "Билингву". Стояло позднее утро, арт-кафе пустовало

(если не считать уборщицы-азиатки), наполненное полумраком.

Я спустился по лестнице к полкам — и неожиданно сразу же

уткнулся взглядом в искомую книгу. Не умея понять, кому отдать

деньги за книгу, я положил её в свой пакет и направился к выходу.

В эти секунды я не ощущал себя вором: я  п р о с т о  в з я л  т о,

ч т о  б ы л о  п р е д н а з н а ч е н о  и м е н н о  м н е.

Я быстро шагал по Кривоколенному переулку (где, действительно,

сам чёрт голову сломит), а в голове почему-то витали слова

Мандельштама про ворованный воздух.


В метро я заметил: целлофановый пакет, где лежала книга,

немного оплавился.

  27.02.14