Сакура. Моей жене

Сакура!

И  трепетали  обнажённые,  стыдливые  ветви.
И  ветви  дрожали,  качались,  томились.
И  ветер  нахальный,  сильный,  ласковый,  страстный,  бесстыже
продирался  сквозь  ветви.
И  трепетали,  и  дрожали,  и  звали  тугие  томящиеся  ветви  к  себе.

А  я  стоял,  стоял.  Стоял  ли?
Летели  облака,  летели  сорванные  лепестки  сакуры.  Летели  мои  мысли,  чувства.
А  я  стоял.  И  лепестки  метелью  кружились  и  кружили  меня.
И  кружили  меня  и  что?  И  где?  Куда?  Куда  меня  занесла  эта  метель.

И  кружусь  и  голова  кружится  и  я  лечу,  лечу.  И  где  я?  Где?
А  ветви  дрожат,  вздыхают  и  опадает  бело-розовое  воинство  лепестков.  И  я  немею,  а  я  немой.
И  бьёт  во  мне  страсть  и  я  горю  и  страдаю  и  жажду.
Эй,  эй -  лепестки  ли  это?  Уже  не  спелые.  Наливчатые.  Жгучие,  податливые  губы  твои.

И  я  немой - кричу  и  я  кричу.  И  я  кричу  и  захлёбываюсь.
И  целую.  Целую  и  падаю  и  лечу.
И  губы.  А  губы.  Боже!  Розовые,  зовущие,  набухшие  жаждой,
неосознанным  стремлением.  А  я  всё  тянусь.  Тянусь  и  не  достать,  обманчивые,  насмешливые.  Ай!  Губы!

Не  уходи,  не  уходи  томление,  не  уходи  желание,  не  уходи  Любовь!
Но  ветер  кружит.  Несёт  сорванные.  Розовые  многочисленные  лепестки  губ.  Твоих  ли?
Да!  Но  ветер  несёт  лепестки,  облепляет  и  обмираю  от  тысяч  прикосновений.

Прикосновений  твоих  губ.  И  голова  сладостна  и  туманна.  И  розовое  воинство  лепестков  губ  полонило.  Опутало  заново  и  несут  и  несусь.  Ой  ли?
И  я  стою,  а  я  стою.  И  миллиарды  лепестков  опадают,  ласкают.  Ложатся  бесценным  ковром  под  мои  ноги.
И  не  ступить  и  я  боюсь.  И  я  опускаюсь  на  колени  и  зарываю  лицо  в-ворох  розовых,  пышных,  лёгких  лепестков. 

И  я  обнимаю  и  целую  тебя.  Тебя  ли?  А  где  ты?  Где?
И  руки  беспомощны,  а  я  всё  целую,  целую  твои  губы.
А  я  целую,  целую.
Не  нацеловаться.
И  лепестки,  а  лепестки  кружатся,  опадают  и  заметают  и  тают  и  нет  тебя.  Нет! 

Боже!  Что  же  ты  творишь.  И  больно  и  сладостно  и  нет  успокоения.   А  люблю  и  люблю  и  как  быть?  И  зачем?
Ветер  облепил  меня.  Как  розовым  саваном  опавшими  лепестками  сакуры.  И  нет  губ  твоих  и  нет  тебя.  И  не  найти  мне  покоя.

И  я  стою  на  коленях,  на  необыкновенном  ковре  памяти.  А  стою  на  коленях  пред  отцветающей,  страстной,  обнажённой  Сакурой.
И  лепестки  кружатся,  а  кружатся  и  падают,  и  падают,  и  падают.
 1993.