Среда, среда, середина недели...

Среда, среда, середина недели, среда, зима.
Два чудовищно долгих дня впереди,
                но уж виден в конце просвет.
Толкотня в метро, хорошо бы сесть и закрыть глаза. Кутерьма, тюрьма.
Уклониться б, думаешь, обесточиться, раствориться, сойти на нет,

Капитулировать, помешаться, улетучиться или, став
Неодушевленной вещью, под спудом лежать в пыли.
Ошибаешься ты, однако, тебе говорят, не имеешь права, иной устав
У ревнителей  этой холодной, суровой, скупой земли.

Вставай, вставай, поднимайся, не спи – и вперед, в снегопад, на лед,
И до победы, до коматозной, безоговорочной, ровной, слепой черты!
Не горюй, возрадуйся, говорят, не увиливай, все пройдет –
Неуловимо, обыденно и бездумно –
                до тошноты.

А еще, говорят, бесстрастие, непривязанность ни к чему выручают тех,
Кто решил избавиться от отчаянья и надежды,
                то есть оптом от всех проблем,
Кто свободен сердцем, легок и сух, как пустой орех,
Не боится смерти, не плачется, не нудит – «почему?», «зачем?»

Открываются двери, закрываются… Осторожно!
                Осторожничать смысла нет.
И цепляться не за что. Эскалатор, улица, полутьма, дома.
День глумливо, скаредно, начиная с серого, не меняет цвет.
Посредине вечности – все еще среда, бубнишь, все еще зима.

2009 г.