Холодный Ростов, горячая Украина

На юге не знавшем морозов,
не ведавшем вьюг и снегов,
мне холодно не от сугробов,
и не от студеных ветров.

На юге, где море и солнце,
и зреет донской виноград,
коварным проделкам Марены,
не рад весь ростовский посад.

Не наледь мне ранит суставы,
не снег накрывающий дом,
а многие думы печали:
о вечном, насущном, былом...

Во мне уже нет сожаленья,
и что-то вернуть не вдомек,
чрезмерные дозы веселья,
горящий в глазах огонек.

Мне холодно не от погоды,
и не от прилавков пустых,
страданье славянских народов,
мне хуже лишений любых.

Я вижу отчаянья грозди,
налитые кровью глаза,
хрустят и ломаются кости,
террор, угнетенье, буза...

Не мерзну часами в квартире,
без газа и теплой воды.
Ну где-то же есть правда в мире?
Ведь в мире живешь этом ты!

И на своей остановке,
по долгу я не дрожу.
Не холодно в длительной пробке,
не холодна прорубь моржу.

А вот иногда пробирает,
то чувство, что долго так ждал...
И снова меня настигает,
печальный мой мысленный шквал.

Ревет и стонет Днепр широкий,
ему же вторят Дон с Невой,
в мои еще юные годы...
Я мог распрощаться с страной.

Чужбина манила посулом,
заманчивый ангажемент,
но власть же сочла, что эколог -
прямой иностранный агент.

Мне больно, что совесть народа,
в стране победившей фашизм,
под игом буржуйского гнета,
свобода у нас эвфемизм!

Мне больно за тех, на Майдане,
с горящею склянкой в руках,
за тех кого нет уже с нами,
за тех кто гниет в лагерях.

За гвардию белых имперцев,
покинувших Родину Мать,
и кажется холодно сердцу,
что просто не может пылать.