Сожгли бы в Средние века... Cтихи безумств, поэмы

                Дмитрий Глазов

Сожгли бы в Средние века...
Cтихи безумств, поэмы безрассудства…

Cтихи безумств, поэмы безрассудства…




К одной любимой на двоих…

…Мучительна любовь великих
Мужчин и женщин…
Невпопад
Их напускная строгость  лика
В портретах страсти и услад
На стенах школьных кабинетов,
Музейных залов и усадьб…
Молва,  шипенье Полусвета,
Театр, Фонтанка, Летний Сад…
…Вдвоём на воды ближе к лету…
Зля  эпиграмм небрежный стих,
Вслед Милый Друг спешит в карете
К одной любимой на двоих...
…Век минул. Море, чаек крики,
Раскрытый томик… Мопассан…
И пишет стих другой…  великий…
Жене абрека…  в Хорасан…


И мы входили в положение
Любимых женщин…
В обнажении
Накрылась пледом на троих…
Сын видит  фото и… притих…
Считаешь пары ног?
Их – три…
И замирает всё внутри…
Два папы,  мальчик наш,  ни мало…
Родился ты
У нас…
В счёт  с мамой
Теперь пар ног уже четыре,
Так веселее...
В этом мире…
Плевать на ханжество мегер –
Любовь великих нам пример!..





 
      Сожгли бы в Средние века...

ПРОЛОГ

Врач мне сказал:
- Остынь и выспись!
Ей сорок пять - последний кризис!..
Сумей понять и поддержать,
Пройди... по лезвию... ножа!..
Безумие - от женских мук,
Он спас её,
- Ты вспомни, друг:
 Военкомат.  Ко мне вдвоём
Вы шли нагие на приём,
Похожи, как два кровных брата,
Не странно, что обоим … рада…
Её, поверь, наверняка,
Сожгли бы в Средние века...
- Проснулся? Поезжай...
Держись,
Теперь, уж точно, заждались!..

1
Июнь. Принцессе сорок пять...
Вестимо – ягодка опять
Её увидев без рубахи,
Не написал бы Гойя «Маху»…

2
Сон:
Белый конь,
В плюмаже – перья,
Да-да, он – Принц,
Навстречу… первым…

А, впрочем, это только сон…
Их двое…
В домике лесном,
Гроза, дожди, заглохший «Газик»,
И свежесть чувств…

Но раз от разу
Её безумные восторги,
Её желание взлететь,
Сменялись то улыбкой горькой,
То руки падали как плеть,
И болью памяти тоска
Синела жилкой у виска…

3
...Он тело, словно скрипку, слушал,
Приподнимая на подушку
Её упрямое бедро,
Он целовал в открытый рот,
Ловя губами крик площадный,
И шёпот, ищущий пощады…

Темно в глазах, жар губы сушит…
Любить?..
И с нею… жить?..
Не шутка!

Он точно знал, что так – нельзя!
Он с мужем - лучшие друзья…
А не соперники совсем…

Дождь мелкий третьи сутки сеял,
Звенело под водой ведро…
В ружьё он зарядил патрон
И ей подал:
- Убей меня!..

4
Дождь шёл ещё четыре дня…
Он ими упивался, Боже!..

На ноги босые калоши,
Там, в палисаднике, пионы,
Он рвал их голый и влюблённый…

Четыре… дня…
- Ты… пилигрим?..
Четыре…
- Кто из них… любим?..
И билась мысль под костью лобной
На пятый день:
- Любимы… оба!.. -
Зажав ладонями виски,
Она завыла от тоски..
И вдруг увидела в оконце,
Что в тучах выглянуло солнце…

5
Шёл вездеход по морю луж,
Счастливо улыбался муж,
Ловя лицо её в ладони,
И были искренно бездонны
Улыбки и объятья друга…

Кувшин вина пустив по кругу,
Они сидели да утра…
Дождь с градом принесли ветра,
Сады сметая на пути…

Мысль:
- Кто из них… решит… уйти?..
Нет-нет!
Чтоб нам не сделать больно,
Она в нас выбрала…
Обоих…
Что ж, продолжали дивный сон,
Мы трое…
В домике лесном…

6
Простынку сбросила со стоном,
И снова … зацвели… пионы…
Кровь с молоком -
Как в сказке… тело!
Выпрыгивая, сердце пело!..
Растерян друг:
- Прости, без стрингов
Мы чуть испачкали простынку!..
Ему ладонью стиснул рот:
- Ну, помолчал бы, обормот!
Могли б за целую неделю
Вы двадцать раз сменить постели!..
Смеёмся, сняли напряжение...
Ну, выбирай, чья вахта, Женя?..
- Ты - муж! А, значит, будешь первым...

7
Я в омут головой –
И белым
Цвели кувшинки по воде…
И, цепи нежности надев,
Отдался в рабство…

То и дело,
Она, нас награждая, пела,
И отдохнув, звала:
- Не спать! -
Как будто торопилась взять
Мятежный зрелости подарок…

8
…Ушли года…
Вдвоём у бара
Альбом счастливых лет листаем…
И словно в магии кристалла
Ожило фото…
- Бог мой!
Бестия!..
Мгновенья счастья,
Фотосессия..

9
По комнате блуждали тени...
- Ты кто? -
Спросил я приведение
- Я?.. Гойя!
...Море грёз…
Кровать…
- Замри!
Я...
Буду рисовать -
Она прекрасна в сорок пять!..

ЭПИЛОГ

Что краше в этой жизни будет,
Чем женщины рожавшей груди?..

                Памяти Полины Виардо
Мужских… щемящий запах… тел…
  (Этюды неделимых чувств)
   
- Иван!
Кандида у Вольтера,
А Гёте, с манией примера
На смерть пославшего  Вертера,
Ты помнишь?
Вызвать их на бис?
Искус предательства любви?..

- Нет!
Ты, любя меня… живи!..
Я выбрала…
Тебя… и мужа!
Убить себя?
Каким… оружьем?
Безумств чудовищный коктейль -
Мужских…
Щемящий запах…
Тел…
И неделимый… адюльтер…

- Ну, да! Вы оба… флибустьеры!
А я… ваш парус… в море спермы…
…………………………………….

…Шторм!
Женщины любимой праздник…
Бьёт в правый борт волна,
И спазмы
Тела корёжат…

- Смелый, первым! -
Она зовёт…

И страсть безмерна,
И виноватые глаза,
И страх сравнения,
Азарт,
Когда уже нельзя назад,
И жемчуг влил в неё Пьеро,
И нервно альбатрос перо
Роняет в море…
Крик:
- Прости!..

…И парус сорван простыни…
Я в женщину вхожу, как в порт,
Ведомый юнгой пароход,
Босым стою я у руля
И чайки надо мной парят,
И от заноз древесных стонут
Скользящие по доскам стопы…


…Кровит и плачет левый борт…
Глубины женщины как грот,
Где криком мой разорван рот…
И жгло, и по ногам текло,
Я, как снаряд, топил стило
Всё глубже,
Слыша стоны:
- Милый!..
Безумно тайну губы пили,
Целуя грудь ей и живот…
- Кусай!.. – кричала, -
- Заживёт!..
И я кусал!..
Мы… страстью… выли!..

…Часы уже двенадцать били,
Лежали долго на спине,
Гуляли тени по стене,
Сумбур, дух ревности, вопросы,
Ожог признания,
Без позы…
Чуть шёпотом… обрывок фразы:
- Мне хороши… вы оба… сразу...
Мои любимые… два мужа…
…………………………………….

…Лил дождь.
В дворах стояли лужи,
Когда мы подошли к окну…
- Смотри! – сказала,
- Ну и ну!
Там босиком бежали к бару
Девчонка, а за нею парни,
Аквариум стеклянных стен,
Нам было видно всё…
С колен
Подняв её на стойку, дружно,
Несли чай с бубликом подружке,
А ножки, пяточками к сердцу,
Ей вытирали… полотенцем,
И каждый… нежности уроком…
Губами… пальчики… потрогал…

…Открылась в небе бирюза…
Два друга…
Чёртики в глазах…



Босым по битым зеркалам...
   (Поэт и женщина, поэма)
           1 
Босым по битому стеклу…
Не в первый раз…
Вода на слух
Журчала в ванной…
- Утопить
Себя в вине?..
Хотелось пить…
            2
… А на стене
Отсветы уличных огней
Кричат о ней… о ней,… о ней!
И каждый раз на рифму: «Крах»
Опять всплывает имя «Райх»...
В деревне не нашли ответа:
- Влюблён? В кого?
Она  - с приветом!..

Живот от несваренья пучит…
Висеть, как муха, на липучке,
Увязнув  лапками,
Увы,
В её прилипчивой любви?..

Она к нему вернётся…
К лету!..
Актриса, дама полусвета…
Опять  сестра, и чья жена?
Какого нужно ей рожна?..
И от кого,… когда…  рожать?..

Афиши в памяти кружат…
Театр. Муж - гений,  Мейерхольд…
(Нет, не сейчас… его… в расход…)
Савойя, Ницца, Англетер…
То страсть…
То снова адюльтер…
Египет…  Ветхого Завета...
Кровавая на шее метка!
Авраам и Сара?..  Маята!..
Томление… Ниже живота…
Она… в который раз… не та...

- А ведь в  шестнадцатом
Царевну...
По снегу…
Мог свезти…
В деревню…

- Прости! –
В семнадцатом
Шинель
Стелил
Под Снегину…

- «Шанель»
Под вопли радостного вздора
Лил на нагую Айседору,
В  Берлине с ней посуду бил…
Но… ведь… любил…

…Что же, боль и крах…
И страх…
Опять проснуться…
С Райх…

Мать туесок дала варенья,
Трав сундучок, лесных кореньев…
Велела вместо водки пить…
               3
…Нажал на кнопку…
Рвётся нить…
Позвал обслугу…
Коридорный:

- С проспекта?..
 Девку?..
Чтоб с задором?
Есть  белошвейка, барин… 
Дорого?
Для Питера почти что даром!
Романс исполнит под гитару:
«Жива ещё, моя старушка...»

- Нет.… Нет!..
Уйди!..
Романс?..
Не нужно…
 
На столике вино и сласти…
Король-поэт…
В железной…
Маске…
Две данности,
Как  пнули в пах:

- Удавка?
Или…
Всё же…
Райх?..

И вспоминая ночь в Париже,
Шептали губы:
- Ненавижу!…
                4
…В трюмо встал Чёрный Человек!
Взведён наган…
Стреляет!..
Снег
Летит в проём открытых окон…
В часах пробили полночь  гномы…

Босым по битым зеркалам…

- Стихи? Не смейте! Не отдам…

Рубином кровь в стеклянной крошке…

- Кому писал письмо, Серёжка?

- Как больно!
Стопы – в тёплый тазик…
В такой чернильнице ни разу
Он не макал своё перо…
А, впрочем, пишет…
Всё равно
Уже не чувствует он ног –
Наверно,
Рок…
             5
- Прочь!..
Трость.… В разбитое  зерцало…
Смеётся Черный, созерцая…
Снежинки тают на груди,
Пророча встречу впереди…
             6
 Забрался с ванны на стояк…
…В петле он дернулся, обмяк…
Страданье исказило лик…
Ну, что ж, когда поэт велик –
Под ним…
Увы!
То Райх, то Брик -
Ошейник…  Ветхого Завета…
Кровавая на шее метка…
Томление… Ниже живота…
Опять.… Не та!..

Заснул… Мучительно.… Не сразу…
Цветы во  сне – пионы…
Красным…

Сквозь спазм
Последнего…
Оргазма…
Стекала
Жизнь…
По стопам…
В вазу…



Любовная лодка разбилась о быт

«Любовная лодка разбилась о быт»…
- Вы кто ему, дамочка? –  чётко и строго
спросил постовой, заступив у порога
невзрачного дома, суров и небрит…
Любовная лодка… (Как сердце болит!..)

- Любовная лодка разбилась о быт… -
Она прошептала ему безучастно,
и мир раскололся на малые части…
- Я…здесь… из театра… Я…вроде… завлит…
Любовная лодка…   Володя… убит…               

…Любовная лодка разбилась о быт…
Нет, это не сразу. Вчера ещё верил,
когда, как мальчишка, скулил он под дверью…
Но Осип вошёл в неё словно болид…
Любовная лодка, в ней трое… и быт...

Да, очередь Оськи, чтоб лодку - о  быт!
Скрипела, стонала, орала кровать…
Зачем он заставил её выбирать?..
- Да, муж он, но, хватит! И так всё болит…
Любовная лодка… Он плачет навзрыд!..

…В любовную лодку он мачтой забит.
Любимая в  лодке.… Какая химера…
- Ах, Лилечка, Лиля! Кто глубже измерил?

Володька, целуя,  её материт:
- За борт... иудейка!.. (Дай водки!.. Горит…)

…С любимой он в лодке.… А море - кипит!..
- Володька, я – с Оськой!.. - шарахнуло в лёт…

Он стих дописал,  и  наган достаёт,
на стопах её гладит жесткую кожу,
и пятки кусает, и лоно тревожит, -
а дулом нагана ей грудь шевелит:

- Что, наша лодчонка разбилась  о быт?

- Да, милый, прости нас, разбилась о быт…

В горячее тело, как птица в капкан,
упал он... в висок запрокинув наган…

- Ах, Лилечка, Лиля! Такой, видно, рок! –

Здесь оба спускают.… Но Вовка – курок…

…Садист в ГПУ… Ося снова избит…
«Любовная лодка разбилась о быт?..»

…Любовная лодка… Чичерин… Индел…
…Париж:   
- Где же Ося?..
- Ах, Эльза… Расстрел...               



Бог, трогая стопой босой

 В тот день работал Бог легко:
В кровь подмешал он молоко,
Погладив девочке бока,
Сказал:
 
- Ребро сибиряка!..
В таёжных речках ты резвиться
С ним поплывёшь…
Но в небе птицей
Тебе позволю я летать…
И в двадцать пять, и в тридцать пять
Ты испытаешь всё опять…
 
Бог развлекался! В сорок пять
Ты стала ягодкой опять…
Бог, трогая стопой босой,
Тебя во сне назвал:
- Ассоль!..

И в шестьдесят мои друзья
Почли за честь войти в тебя…
И щедростью твоё большое тело
В мужских руках от счастья  пело…
 
В тебе Бог не признал греха…
И спеет в котелке уха,
Растут на просеке опята,
И кошка привела котяток…
Я понимаю:
 
- Не дано
Мне одному испить вино
В тебе созревшей красоты…
Мой Бог, я понимал, что  ты
В её глубинах правил бал,
Когда  я  в ней тонул... всплывал,
Её божественное лоно
То флейтой пело, то валторной…

Уже не дети…
Мужики…
Я от станка...
Брат от сохи…
Предбанник…
Вьюги посвист нервный…
Зовёшь в парную брата первым…
]
Я жду…
Заснул на склоне дня,
Мне снится:
Я хочу тебя!
 
Меня ты будишь…
И опять
Спешу тебя обнять…
И взять…
 
Уходит брат…
Ему на смену…
Гуляют по обшитым стенам
Босые отсветы теней,
Но раскалённый дух камней
Нас гонит из парной в предбанник,
И только опоздавший Ванька,
Сырой набросивший платок,
С мороза лезет на полок…

Я сексуально озабочен:
Хочу тебя и днём и ночью…
Из бани выбегаю голым,
Бросаюсь в снег!
С разбега - в полынь,
Ныряю в омут…
И к ключу
Я припадаю ртом!
Молчу…
И только мысль:
 
- Хочу!
Прости, но…
Я…
Тебя…
Хочу… -
 
Меня выносит на поверхность!
Скорее в баню,
Где мой крестник
Тебя на нижний снёс полок,
Раздвинул ножки
И пупок
Уже целует!
Видит Бог!
Ночь, крики сов,
Луны кружение…
Племянник шепчет:
- Тётя…  Женя!..

Нет ярче в жизни ощущения,
Чем влиться в лучшую из женщин…
Как будто ангелы запели,
В его руках ты молодела,
И страсти дивная краса
Вас возносила в небеса!..


Дубовый лист на ягодицах,
Из стрехи капает живица…
Пар, плещется вода из чана –
Я слышал, как она кричала,
Румянец  на челе и щеках:
 - Ещё, мой Ванечка! Ещё бы…
 
Тревожат запахи травы…
Вношу и лью…
Ушат воды…
На пыл… и жар…
Молочный брат
Смеётся…
Он не виноват…
Я делаю цветное фото:
Как дар божественный Эрота
Очарованье зрелой плоти...
Торс молодого обормота,
На фоне веников и вёдер…
Восторг раскрытых женских бёдер,
Немножко алым на простынке,
Глаза глубокие и синие,
Слезинка жемчугом… скатилась…
В ней - стать…
В нём -  сила...

На чай с душицею в предбанник
Зовёт прохвост счастливый,
Ванька…
Недаром женщины по сёлам
У  Ваньки хвалят одностволку…
Чужие жёны, вдовы,  целки
Все словно ходят под прицелом:
 
- Ещё мальчишка был, поди-ка!
А вгонит, хошь-не хошь, а вскрикнешь!
Стервец! До крови что б вошёл!..
Но…
- Хорошо!..
- Ах!..
- Хорошо…
 
Я стар…
Но бурная река
В крутых несётся берегах!
Я на плоту по ней лечу…
Играет кровь во мне!
Кричу:
- Прости!
Тебя всегда хочу!..
 
За поворотом поворот,
И под скалой водоворот...
Багром цепляюсь за арчу,
Ползу на берег…
И шепчу:
- Я жив,
Пока…
Тебя…
Хочу…





Потрава

Стынь. Парк. Холодные качели
Качнули маятник судьбы…

Декабрь. Последний день.
Зачем ты
Зовёшь выкапывать гробы?..
Скелет в шкафу?
Ты ищешь пули?,.
Колдуешь, чтоб вернуть тот  час?
Меня ты бросила в июле…
В декабрь вернулась?..
Не сейчас!..

Дожди...
Лес, неудобья, травы,
Конь сам привёз меня в удол -
Объезчик был с тобой...
Потрава?..
Июль. Луг. Пчельник.
В сердце боль...
Я вас настиг…
Ждала расправы?

Декабрь. Последний день. Юдоль...
Теперь твердишь:
- Такие нравы...

Слюда у кормчего в оконце,
Харон... Стикс... Двое... Окоём...
И воском обливает солнце
Цветы бумажные на нём?..

Могло так быть…
Не ночью… Днём!..
Не дай-то Бог тебе присниться,
В Европе как секли блудницу…

- Ну, что ты? Слёзы, как капель...
Ложись... и согревай... постель...
В мороз не выгнать же девицу!..
Ещё попробуем... жениться...




Любви китайское терпение…

Любви китайское терпение…
В горшочках вянули растения,
Спешили,  убегая,  тени
В провал неубранной постели…

В блокноте в спазмах билась тема 
Голгоф безумия любви,
Писать?
Но  в руку гвоздь забит,
В ту, что погладила тебя
Вчера…

А на исходе дня…
Ты познакомила меня
С  Таймыра прилетевшим мужем,
Сказала, что теперь не нужно
Дописывать в романе тему
Про страх Голгоф и память тела
В любви китайского терпения…




Моё тело, как зрелое поле…,
 (Приворотный наговор, ворожба)

Твои длинные стопы, как лыжи...
Над водою летишь,  не слышишь…
Ты разбросил, как ласточка. крылья…
А вчера, босоногий, ты рылся,,.
На току и в картофельном поле
Ты меня обнимал, и не только…
Я боялась змеи… И под слёзы
Защитил…  и пригрел под берёзой…
 Строил дом ты,  чумазый и босый,
Мял с  устатку в ладонях колосья,
Что с тобой? Ты паришь над рекою…
Ищешь новой любви и доколе?
На реке не невесты, а навки…
Ты утонешь…
Мне больно…
Я знаю…
Обернись, я не девушка боле,
Моё тело…
Как зрелое поле…
Уведу тебя с берега в зиму,
Злые чары развею, вестимо,
В бане срубленной из осины
Ты очнёшься родимым и сильным,
Пришло время засеять мне  поле,
Будет сладко и чуточку больно… 





Молоко из крынки…

Ещё январь.
Но  на картоне
Июль… Луга… Солдатка Тоня…

Цвёл день и колосились травы…
- Ты узнаёшь себя?
Ты справа…

Днём позже…
Баня… Чудный свет…
Уговорил её,
Воспев
Разгорячённой,
В чувств брожении,
Что тело краше
В обнажении…
И разводя в ладонях грудь
Целуешь каждую:
Мол, будет
Она прекрасней, чем Даная…
Пусть ничего о той не знает
Солдатка Тоня…
И не важно!
Уже свободнее и слаще
Босые подставляет ножки…
Шальной соблазн!
- Прости нас, Боже!
Отброшен мастихин и кисти,
Пусть о прекрасном только мысли,
Но тело требует любви…
И ты готов уже завыть..,
Но… вслушался,
Как нежно стонет
В глубоком обмороке Тоня…
А в гуще сада соловьи
Святое таинство любви
Уже воспели по старинке…

…Вы пьёте молоко из крынки,
Теперь вам надо отдохнуть…
Ты дорисовываешь грудь
И просишь сесть в пол оборота…
А кисти празднуют работу…
Сквозь блики солнца на палитре
В окно, грибным дождём политый,
Уже заглядывает вечер…
Пора!
В предбанник вносишь свечи… 

Волнуюсь, ставлю на мольберт
При входе в зал её портрет...

Восторг друзей, светлеют лица!
- Так написать?! Да ты влюбился!

Какого нужно всем рожна?
Она ведь…
Мужняя…
Жена…


Васильки, незабудки, ромашки…
(По мотивам «200 леи вместе» Солженицына)

                1
Три женщины в одном подъезде…
Всегда, везде бывали вместе.
В далеком прошлом был у них
Один мужчина на троих…
Дарил в рожденья дни он каждой
Васильки,
Незабудки,
Ромашки…

Это, впрочем, такая малость,
Но была в нём особая сладость,
Словно ветер своим дуновением
Испытать заставлял…
Вдохновение…
И упругое женское тело
Под рукой его
Пело…
И пело…

Он держал…
Как за талию
Скрипку…
Тело пело то тонко,
То сипло…
Он смычком прикасался умело -
Выводило мелодию
Тело…
                2
А, впрочем, знала вся родня -
У каждой полная семья…
У двух – известные мужья,
У третьей…
Муж загнал коня,
Когда к двум первым на «Ура!»
Его послали в кучера…

Ну, а когда им дали «ЗИС»,
Ему сказали все:
Учись!

Пришёл приказ:
Сержант наш Митин
У академика - водитель…
Его в хозчасти материли,
Но дали в дворницкой квартиру…
Вот так в дворянский тот подъезд
Простой водитель третьим …
Влез…
                3
Да, родные дружили семьями…
В старом доме на улице «Сенная»…
Три мальчишки в одном дворике.
Мы всегда помогали дворнику,
В трёх квартирах в одном подъезде мы,
И за город на великах ездили
Где росли любимые наши
Васильки,
Незабудки,
Ромашки…

Наши мамы, три умных женщины,
Их запомнили все роженицы,
Как в соседних палатах маялись,
В одно утро родили по мальчику…

Акушер Моисей Францевич,
В жизни всякие видел странности…
Это всё не совсем по «Торе»,
Но…
Детишки нужны…
Кто поспорит?..
                4
Часто в ночи особо звёздные
Ставши взрослыми,
Ищем в прошлом мы
Что нас так повязало общее,
Почему мы в любви похожие?
Почему вдруг на наши рожи
Эта женщина…
Смотрит тревожно…

Мы входили в неё…
Неистово!..
Мы искали в  ней каждый…
Истину…
Её лоно – жизни крушение…
Спазмы радости…
Сердца жжение…
Сольвейг Грига,
Сезанна женщина…

Кровь бунтует, в артериях пенится…
Военврач, но в любви – волшебница…
Словно в сказке…
Нас будто…
Путает…
Ночи с нею так сладко муторны…

Раппопорт Циля – гены гения…
- Ты доводишь нас до кипения!..
- Ты прекрасней Царицы Савской –
- Как с загадкой любви нам справиться?..

Я не знаю, чем это кончится…
Но берёт она нас…
По очереди…
Словно трудно с одним… насытится…
Ну, а как нам  друг с другом видеться?
Как друг другу смотреть в глаза?
И кому отступить назад?

Так вот стали в минуты сладкие,
Выплывать эти наши странности…
                5
Валя, наш звездочёт, Фрейлихер…
Он и раньше знаком был с феями,
Он мужскою владел магией,
Но не мог говорить матерно!

Он родился с пороком сердца,
Но он жил и всегда надеялся
Победить волшебное скерцо,
И прочесть книгу белой ереси.

Но как другу не стать Каином,
И ему…
Оставались…
Тайною…
                6
Закадычный друг Юра Винницкий,
Он на велик с цветными спицами
На багажник садил Валика,
Пока ростом тот был маленьким.

Все мы ездили в парк Горького,
С гувернанткой о Боге спорили,
Гувернантка, еврейка с пейсами,
Говорила легко и весело,

Она тоже дружила с водителем,
Называла то Мишей, то Митенькой,
Он цветы ей подарит и скажет:
- Васильки,
Незабудки,
Ромашки!..

Она Блока читала, Надсона,
А мы звали её – Настенька…
Она, правда, была волшебница,
Но в страну уехала Герцеля…

Мы нашли её много позже…
Она всё нам сказала.

По-божески
Всё смягчая…

Но в сердце жжением
Каждый выстрадал…
Тайну…
Рождения…
                7
Началось всё с отца Юрика
Пожилого уже и мудрого.

Папа, строгий научный бонза,
Он дитё захотел поздно,
Как ни пробовал -
Всё не ладится!
Потому что работал с Капицей,

Потому что он у Курчатова
Слишком много познал об атоме.
Часто был его тайным адресом
Полигон под Семипалатинском.

В эти годы физики  спорили,
Чем и как наградит Родина
Ну…
За ту, мать её…
Водородную…

Васильки, незабудки, ромашки…

Кровью харкали…
Ночи кашляли…
Только плакали их невесты -
Не простил физикам
Совершенства
Бог:
В шесть утра ускоритель под  Томском
В их яичках убил потомство…
                8
Повторюсь.
Папа Юрика,
Изя мудрый,
Всё решил одним хмурым утром...
Его дед был раввин местечка,
И молился с утра до вечера,
Чтобы внуки его колена
Стали мудрыми…
Непременно…

Сын в Иркутск уехал к родителям,
Жене «ЗИС» оставил с водителем.
Она родом была из Нежина,
Сара Винницкая, очень нежная.

Она тоже дружила с феями,
Как и брат её, папа Фрейлихер…

Это он сказал:
- Ты не жадничай,
Покорми паренька…
Острым…
Жареным…
- Назови его сизым голубем…
Покажи ему ножки голые…
- После водочки,
Чай из чайника…
- На софе ты сомлей нечаянно…
Так, чтоб в щелочку видел узкую
Паренёк,
Что лежишь без трусиков...
- А из прорези в платьице вышли
Два сосочка,
Две  красных вишенки…
- Что в букетик поставить?
Неважно…
- Васильки?
- Незабудки?
- Ромашки?..
                9
И отправив в театр родителей,
Она в дом позвала водителя…
Он помог ей повесить полочки,
А она налила ему водочки,

А она патефон выставила,
Ну, какой тут сержант выстоит!
Он сибирский был парень, Миша,
Ошалел, когда с барыней вышло!..

Он исполнил свой долг весело,
До утра он любил профессоршу…
А заснули – во сне фея
Нашептала им Блока, Фета…               
                10
…Тем же утром на клетке лестничной
Фая Фрейлихер с ним любезничала,
Когда он покурить выскочил…
Что ж, сержант-фронтовик – не выскочка!..

И когда его Фая Фрейлихер
Позвала посмотреть фейерверк,
Он вошёл в её жизнь сложную…
После этого…
Жизнь её…
Сложилась,

И в семье то же физика, Фрейлихера,
Красным деревом люльку ореховую
И звездою Сиона по Торе
Знаменитый украсил столяр…
               
Так уж вышло, что той же ночью
Миша Митин утешил  и горничную.
Она стала моей матерью,
Он ей честно составил партию...

Ну, а утром привёз всем из Кашино
Васильки, незабудки, ромашки…
                11
Спал сержант… И закрыты жалюзи,
Через месяц - сдали анализы.

Сара дружит с роднёй Фрелихеров,
С бабкой, бывшей немецкой фрейлиной…
Их невестка ждала девочку…
С того самого, (помнишь?) вечера…
Но, наверно, им так назначено,
В нужный срок родились мальчики…

У профессорши, правда, кесарево,
Потому что мальчишка весил-то
Килограммов под пять…
Ежился
Акушер и просил мороженого,
Говорил, что такие ёжики,
Чаще гены несут…
Таёжные…
Принимая букет от водителя,
Почему-то назвал его Митенькой,
И отдав ему сразу троицу…
Он сказал:
- Пусть за Вас помолятся!
Пусть профессор нальёт водочки,
Академик подаст селёдочки…

Медсестру грубость этих шуточек,
Почему-то часа три мучила…
- Что он ей подарил?
- Ну,… кажется...
Васильки…
Незабудки…
Ромашки!..
                12
Звездочёт Валентин Фрейлихер…
Наша дружба с ним стала вехою,
Валя, я, ну и Юра Винницкий -
Мы полдетства крутили спицами…

Мы дружили… Отцами, мамами…
Правда, мой, человек маленький…
Он, отец, был у них водителем…
Но не выберешь ведь родителей…

Просто, если живёшь по-божески,
То и жизнь…
И наука…
Сложатся…

А вернувшись из края божьего,
Перестали стесняться рожами,
И с  любимой не стали цацкаться,
Наградили её по-царски мы -   
Ночь любили втроем…
Раз за разом…
Доводили её до оргазма…
Нет, мы были совсем не циники,
Мы с восторгом входили в Цилю!
Она громко кричала от счастья:
- Посильнее, мальчишки, и чаще!..
То ли слышится, то ли кажется:
- Я рожу вам по сыну…
Каждому…
                13
Всё нормально!
У нас всё клеится:
На охоте два, а третий – женится,
Два на пашне, второй - празднует,
Кто добытчик - какая разница…

Петухи за околицей бьются…
Мы над Обью живём как в кибуце:
Звездочёт Валентин Фрейлихер,
Физик-ядерщик Юра Винницкий…
Я поэт…
И родная фея нам,
Родила уже трёх витязей…
Только жаль, что уже мы в возрасте,
И по графику Цилю пользуем,
Разве только в большие праздники
Разрешает втроём…
По разу нам…

На рожденье
Подарки наши -
Васильки…
Незабудки…
Ромашки…
                14
Ах, не зря акушер строжился –
У мальчишек - сибирские рожицы…
Что, семиты?
Глаза - раскосые!
По траве босиком, по росам,
За малиной, брусникой, в орешники,
Нынче - конные,
Завтра – пешие.
На завалинке кот и кошка,
Парни в лес то с ружьём, то с лукошком…

А на танцы в деревню вечером –
Ни одну не пропустят девочку…

Только мать всё ворчит и мучается,
Чтобы женщины были лучшие,
И, конечно, каждому – разная,
Для неё три невестки - праздником…
                15               
Но тревожится…
Ей  не нравится:
- Слышь, в соседнем селе…
Красавица!..
Мол,  сказал пчеловод ей  вечером:
- Парни ваши…
В селе том…
Замечены…
И красавице дарит каждый
Васильки,
Незабудки,
Ромашки…