Петрозаводск

В пушистой зелени, в листве
Разлегся у озерной глади город.
Не видя счастья в баловстве,
Давно душой, как я, не молод.

Ему уже как триста лет,
А мысли не одну эпоху в ссорах.
Он помнит, как этих мыслей пистолет
Стрелял сердца, взрывая порох.

О нем спроси: в какой земле, где он?
Та для людей смешна затея.
В ответ – "по-мойму" регион
Тот называется "Корея".

Он безразличен к судьбам – всех ютит,
Взывая вдаль столичным кличем.
К искателям, как злой пиит,
Мертвя сердца, он безразличен.

Он из себя построил рынок.
Да и кто сейчас не строит?
Из бутылей, флаконов, крынок
Гудки: почем и сколько стоит?

Ему торговлей стала мать,
Для чести стоком снизив цены.
Теперь мотив «купить-продать»
Привносит в жизнь перемены.

А раньше пушки для защиты
В английском стиле много лил.
Давно уже веревки свиты,
Давно он сам себе не мил.

Да что там прошлое, давно?
История совсем забыта.
Лишь заточение одно
Стругает ненависть из быта.

Лишь только юная любовь
Здесь в воздух вносит кислород,
И, как в котле, бурлится кровь,
Чем митингуется народ.

Он выдвигает против слово,
Хлебая плошки кислых будней,
Твердит, что варево не ново.
(Что может быть того занудней?)

Пусть это все не натурально,
Как взгляды страсти в кабаке.
Что для кого-то аморально,
Другим – проезды в тупике.

Но не забуду этот город:
Пять лет я дал ему с хвостом.
Пусть он, как, я давно не молод,
Омолодимся с ним потом.