Февральский этюд

Часы ночные сократились.
Спускаюсь в предрассветный час,
из мирной теплоты квартиры,
каскадом лестничных террас.
          На высоте небесных трасс
          сгорают звёздные кумиры –
          огни-ориентиры мира.
          День начинает свой рассказ.

Морозец словно на Чукотке.
Рассветом раскалив бока,
как перегруженные лодки,
на юг несущие блага,
          плывут неспешно облака –
          неповоротливы, но ходки.
          Огнем прихвачен контур четкий –
          к востоку и внизу слегка.

Один из граждан трехэтажки
заводит на прогрев мотор –
не уповает на поблажку,
“водила” опытный, матёр.
          Светлеет утренний шатёр.
          Азан. Звучание протяжно.
          Уходит с улиц сумрак тяжкий,
          в глаза нам заглянув в упор.

Дворы за проволочной сеткой –
не проберешься напрямик.
Сдаются в школу скопом детки
с неимоверным грузом книг.
          На что им тяжесть сих вериг?
          В “тусовках” лучше малолеткам –
          злодеям фавнам и нимфеткам –
          отчасти едким на язык.

Ночь покидает сонный город.
Наполнен воздухом платан.
Полупрозрачностью убора
ему летучесть придана.
          В оцепенении гранат.
          Ему цвести еще не скоро.
          Перелетающие хоры
          скворцов в его последних снах.

Еще одна зима минует,
на север отступая прочь.
А солнце теплым поцелуем
весну разбудит словно дочь.
          И, уступая время, ночь,
          её предчувствуя, тоскует
          и, словно тень свою густую
          теряя, говорит: отсрочь…

          24.01.2009