И нечего больше сказать в оправданье себе.
Одна неприязнь к бестолково прошедшему дню.
И дождь, копошась в жестяной волокнистой листве,
Придвинулся ближе, как будто подкрался, к огню.
Землею раскисшею пахнет за окнами мрак.
И частые капли, сливаясь, бегут по стеклу.
Не то что бы страшно, а как-то безрадостно так.
К домашнему, душному не приобщиться теплу –
Маяча в пространстве меж этим и завтрашним днем,
В спокойной апатии, не оправдав ни одной
Наивной надежды, дыша гниловатым дождем,
Стоящим прозрачной, легко проходимой стеной,
Под белым плафоном, холодным рябым потолком,
Под ржавою кровлей, под небом кромешно-пустым,
Уже не жалея, не помня уже ни о ком,
Сквозя и редея, легчая сознаньем, как дым,
Сочась через сети причин, огибая углы
Событий и следствий, руины прощаний и встреч,
Сливаясь с серебряной пылью клубящейся мглы,
Сводя очертанья на нет и рассудок, и речь,
Болезненной, жалкой любви паутину порвав,
Ни смысла, ни верности сердцем глухим не найдя,
Всего лишь невзрачной какой-нибудь, косвенной став
Деталью дождя.
1991г.
И нечего больше сказать в оправданье...
© Copyright: Трофимов Валерий, 2014
Свидетельство о публикации №114022011610
Свидетельство о публикации №114022011610
Рецензии
С поиском светлых начал жизни связан у Трофимова «сквозной» мотив одушевления природы. Здесь его можно приравнять к поиску «живой», в значении отзывчивой, близкой, способной понять, сострадать, души. Таков излюбленный поэтом образ дождя. В стихотворении «И нечего больше сказать в оправданье себе…» оксюморонное сочетание дождя с огнём как традиционным символом домашнего очага рождает чувство, близкое тому, что ощущаешь при общении с родным существом или хотя бы в его присутствии: «дождь, копошась в жестяной волокнистой листве, // Придвинулся ближе, как будто подкрался, к огню». Дождь становится мощной преобразующей, очистительной силой:
Листву, траву, в предзимней нищете,
Деревья в неприглядной наготе,
Безумный мир, галдящий вразнобой,
Скиталец-дождь, преобрази собой.
…покуда живы мы, давай
Накрапывай, шурши, не умолкай.
Мне как-то легче от того, что ты
Летишь сюда с угрюмой высоты,
Рассыпавшись на тысячи частиц,
Летишь ко всем, не разбирая лиц,
Не разбирая – куст иль человек…
Дождь, дождь, жизнь...
Дождь в стихах Трофимова предстаёт как изначальная субстанция бытия, «аккумулирующая», растворяющая в себе все «причины и следствия» жизни: «Тенетами дождь обволок летаргический мир – // Все взаимосвязи предметов, явлений причинность…». И человек становится ничем иным, как «деталью дождя». Так реализуется пафос растворения в мире, вызывая в памяти известную тютчевскую формулу: «Всё во мне, и я во всём!». Мотивирована же мысль о сопричастности бытию остро осознаваемой необходимостью сохранения себя, утверждения в жизни. В конечном счёте, это всё то же «самостоянье», о котором писал Пушкин. Трофимов приходит к очень важной, выстраданной им мысли: быть, ощущать себя частью мироздания – в этом счастье! С этой точки зрения особенно показательно стихотворение 2001 года «Ночная прогулка», выражающее чувство полной слиянности с природой, мирозданием, растворения себя в ней до абсолютной утраты ощущения своей телесности, бренности. Меня как бы уже и нет, да и «не важно, // Я был вообще или не был». Слияние настолько полно, что, кажется, даже утрачивается ощущение пространства и времени – происходит приобщение к вечности.
Рамиль Сарчин. Из книги "Лики казанской поэзии".
Сарчин Рамиль 09.03.2014 22:44 • Заявить о нарушении
Листву, траву, в предзимней нищете,
Деревья в неприглядной наготе,
Безумный мир, галдящий вразнобой,
Скиталец-дождь, преобрази собой.
…покуда живы мы, давай
Накрапывай, шурши, не умолкай.
Мне как-то легче от того, что ты
Летишь сюда с угрюмой высоты,
Рассыпавшись на тысячи частиц,
Летишь ко всем, не разбирая лиц,
Не разбирая – куст иль человек…
Дождь, дождь, жизнь...
Дождь в стихах Трофимова предстаёт как изначальная субстанция бытия, «аккумулирующая», растворяющая в себе все «причины и следствия» жизни: «Тенетами дождь обволок летаргический мир – // Все взаимосвязи предметов, явлений причинность…». И человек становится ничем иным, как «деталью дождя». Так реализуется пафос растворения в мире, вызывая в памяти известную тютчевскую формулу: «Всё во мне, и я во всём!». Мотивирована же мысль о сопричастности бытию остро осознаваемой необходимостью сохранения себя, утверждения в жизни. В конечном счёте, это всё то же «самостоянье», о котором писал Пушкин. Трофимов приходит к очень важной, выстраданной им мысли: быть, ощущать себя частью мироздания – в этом счастье! С этой точки зрения особенно показательно стихотворение 2001 года «Ночная прогулка», выражающее чувство полной слиянности с природой, мирозданием, растворения себя в ней до абсолютной утраты ощущения своей телесности, бренности. Меня как бы уже и нет, да и «не важно, // Я был вообще или не был». Слияние настолько полно, что, кажется, даже утрачивается ощущение пространства и времени – происходит приобщение к вечности.
Рамиль Сарчин. Из книги "Лики казанской поэзии".
Сарчин Рамиль 09.03.2014 22:44 • Заявить о нарушении
Рамиль, большое спасибо за тонкое понимание моих стихов! Всегда испытывал неудобство, когда приходилось самому о них что-то говорить. Думаю, любой автор видит созданные им тексты через собственное оптическое окно, что особенно заметно бывает при авторском чтении вслух. Иногда это производит довольно неожиданный эффект. Но все-таки важнее всего взгляд читателя, а не авторский. Ведь стихи адресованы людям и Богу, который (по крайней мере в моем воображении) неизбежно приобретает те или иные антропоморфные черты и качества. Даже если Его существование порой полемически отрицается.
Трофимов Валерий 10.03.2014 18:47 Заявить о нарушении
Трофимов Валерий 10.03.2014 18:47 Заявить о нарушении