Поездка на Принцевы острова

                Дни в Стамбуле были каким-то остановившимся , замершим  в сознании кадром, чем-то нереальным по сравнению с последними годами действительности. Все годы после возвращения домой приходилось выживать, именно выживать ,а не жить. Все сосредоточилось на том, что постоянное состояние придумывания себе работы, и удержание в ней на немыслимом плаву, отнимало все время. Приходилось работать сутками и попутно осваивать новые профессии, то бухгалтера, то менеджера,  вернуться к работе в  общественной организации и снова потерять ее. У мужа дела шли еще хуже. Вероника рвалась на части, чтобы своей неуемной натурой закрыть  и мужа и сына, чтобы он смог закончить учебу в школе. Влад всегда рос необычным ребенком, с тонким чувственным отношением к жизни, с каким-то уже для него, сформированным  отношением постоянного творческого начала. Он учился в музыкальной школе по классу гитары. Ника сама привела его в эту школу, там же купила гитару и этим определила его отношение к музыке, которую он и сейчас, будучи взрослым записывает по специальным программам просто дома и записи получаются по качеству почти ,как в настоящих студиях .Голь на выдумки хитра, постоянно  эта расхожая поговорка  жила своей жизнью применительно к сыну. Чего он только не придумывал, писал стихи и поэмы о Древней Руси в стихах, записывал свои альбомы, занимался творчеством круглосуточно. И Ника удивлялась, как он закончил без троек школу и поступил в Университет на факультет иностранных языков, причем умудрился сдать экзамены в тот месяц, когда сдавал экзамены за школу. То, что в далеком таджикском городишке Ника отвела его в школу ,где с 1-го класса преподавали языки и дети уже к пятому классу свободно говорили, пели на немецком языке, да еще с берлинским произношением, определило его дальнейшую профессию. И это было благодарностью учительнице, немке по происхождению из репрессированных немцев,сосланных в Среднюю Азию. Английский он выучил сам, переводя тексты песен и совершенствовал его уже в универе. Все это Вероника прокручивала в памяти ,находясь в Стамбуле.
               Игорь много работал и у нее была масса времени бродить по паркам, да и просто дворам района Стамбула с ласковым названием «Дедушка»-«А-такей». Дворы представляли собой маленькие парки, с разным ландшафтом,очень ухоженные,с пальмами и разнообразными цветами.Особенно запомнился один с березами, листья которых шумели на морском ветру и постоянно напоминали о своей далекой Родине за морем. В один из выходных, Игорь примчался довольный и веселый и поделился  новостью, что хватит сидеть дома,что он договорился с одной знакомой из России, бывшей артисткой театра и кино в Москве, о поездке на Принцевы острова. Идея понравилась и на следующий день Ника и Игорь со знакомой ехали на маленьком пароме на Принцевы острова.
             Знакомая занималась маленьким туристическим бизнесом в Стамбуле и много рассказала интересного. Во времена Византийской империи, принцы и другие близкие к императорам особы ссылались на острова, позднее туда отправляли родственников оттоманских султанов, что и дало островам их нынешнее название. В течение всего XIX века острова стали популярным местом отдыха среди богачей. И  даже сегодня на крупнейшем острова архипелага сохранились коттеджи и дома в викторианском стиле.
                С парома открывался во всей красоте вид на старый Стамбул, по мере удаления от берега можно было охватить взглядом всю панораму  Храма Софии и Голубой  мечети, которые по мере удаления  от берега скрывались в тумане раннего утра. За пароходом неотступно следовали  чайки, выпрашивая у пассажиров всякую всячину. Пассажиры кормили их свежеиспеченными бубликами- булочками, продававшимися на пристани.
               Принцевы острова стали более и более этнически турецкими из-за большого притока турецкого капитала, процесс  этот начался в первые дни становления турецкой республики, однако, греческие, армянские и еврейские общины до сих пор составляют небольшую часть населения островов. Былой блеск обветшалых особняков, оставшихся от своих прежних хозяев, манил и завораживал и оставался молчаливым свидетелем старины.
             Остановились  на  самом крупном острове Бююкада. Это остров удивительный, где среди возвышающихся холмов, в церквях и монастырях собираются люди всех религий и где пьют знаменитое вино Св. Георгия, где нет автотранспорта. На острове ездят сотни фаэтонов и знаменитых велосипедов с номерными знаками. На Бююкада расположено девять греческих православных церквей, одна армянская, одна латинская церковь и одна синагога.
              Ника и Игорь удивлялись необыкновенной красоте и острова и моря, окружавшего его. По узким улицам-лестницам, которые так  живописно вписываются в архитектуру обветшалых зданий, но выглядевших еще очень богато, несмотря на  то, что просуществовали более чем за сотню лет, можно было подняться на холмы, на которых находились и монастырь и церкви.
             Суета Стамбула здесь  выглядела бы неуместной. На острове жизнь течет неспешно, и время будто остановилось и застыло в роскошных виллах, утопающих в сочной зелени.
              На  доступном транспорте - старом фаэтоне доехали до подножия горы. Дальше прогулка продолжалась пешком. При подъеме в гору то и дело открываются захватывающие виды окрестностей. Вот  подошли к пересохший источнику с искусной резьбой по мрамору, затем прошли мимо греческого кладбища на вершине одного из холмов. На втором холме - гигантское заброшенное строение. Говорят это самое большое в мире деревянное здание и там до сих пор живут привидения. Наверху красота острова была еще более яркой,  горячий воздух  был наполнен запахом сосновой хвои... В Храме Святого Георгия пробыли долго, говорили с монахами на службе из греческого монастыря Святого Георгия, один из них оказался русским греком и хорошо говорил на известном всем языке. Узнали о святых иконах, привезенных со священной горы Афон и грустную историю о монахе греке, влюбившемся в турецкую девушку, из знатного рода, сосланную на остров за неповиновение. Попробовав освященного вина, усталые,но довольные  стали  спускаться назад к морю. Старые улицы, с  застывшим временем остались позади, благодушная атмосфера древней османской империи прощалась с гостями на Пристани красивыми фресками с витиеватыми надписями на старом османо-турецком языке.