Театру Лжи во спасение 1

            
Театр возник из "вешалки" по жизни.
И дело тут не в том, что прав Моэм,
а в том, что жизнь, как бонус и сюрприз, мне
душевно дарит темперамент тем.
Я представлял, что жив, как все, песчинкой,
А та всё преподносит, как Звезде:
земной неугомонною тычинкой
то жжёт, то топит – без закона и везде.
Виновен я, как урна в подворотне,
невыносимым мусором полна:
блаженно каждый в дых ногою топнет,
скидав грехи свои, по-воровски сполна.
То выжил, гад, как Ной в крутом потопе,
то виноватый в том, что нет воды;
в Содоме и Гоморре, будто в ж..пе,
бурлящей бражной завистью вражды.
Я Пруст, Фейхтвангер и Прокруст без пробы.
Ньютон, Эйнштейн и даже Гей-Люссак,
Толстой забредивший и этот, как бы Глоба
с претензией на Нострадамуса, простак!.
Я Андерсен, виновный как сказитель;
маньяк, как мрачный Салтыков-Щедрин;
я Шоу (Б). Дюма. И просто житель
палаты 6 – Емеля, Аладдин.
То Насреддин, то, как его, Жванецкий.
То ль Солже-ниц-ин, то ли Пастернак.
И бред мой, по-житейскому простецкий,
не всякий ум снесёт, душа – никак.
Я виноват в причинах всех потопов,
войнушек, неудач Олимпиад,
землетрясений, мнений мизантропов,
майданов, октябрей…Я избран, гад!
Юродивому – сумрак спозаранку:
погромов счастье, на «авось» в обед
и «Протоколы…» царственной охранки
как ложь за истину, которых всуе нет.
Не поп я, не раввин, не прочий пленник,
не сионист, но – ад! – семит-скинхед?
Так здесь, тем паче, родин всех изменник,
тащу, как мудрый крест, и дурь и бред.
Я на чужой доход не пялю глаза,
на свой достаток не жалея пот,
но то и есть соседская зараза,
которая им счастья не дает.
Я в души не плюю своим уставом,
«за злобой» Притч  добро пытаясь пить,
так дайте, наконец, и мне, по нраву,
без ваших лицедейств чуток пожить.
Я верю всем! Но в тот же час, как бремя,
верблюдом караванным выношу
доверие людское там, где стремя
несёт маржу к чужому шалашу.