Плач Рустама над Сухрабом

Я перевожу великое произведение Фирдоуси
«Шахнаме» и хотел бы представить вниманию уважаемых
одну из глав: «Плач Рустама над Сухрабом». В поединке Рустам
убивает молодого богатыря. По знаку на руке он узнаёт в
нём родного сына.


Когда Рустам постиг, что натворил,
С коня он слез, колени в землю вбил.

И в прах лицом морщинистым упал:
Он вдвое, втрое нынче старше стал.

Стояли воины вокруг, печаль рвала.
Родной беда и для врагов была.

«Сыночек мой, скажи мне, что с тобой? –
Рустам касается юнца, дрожа рукой. –

Заря моя, отрада дней моих!
Луна и солнце… Ройте для двоих

Могилы, слышите! О, подлая судьба:
Убил не сына я, вы знаете – себя!

Что я скажу родителям своим:
Убил их внука - так отвечу им?!

Отрубит руки мне пускай сейчас палач,
И не от этой боли мой услышат плач.

Убил я витязя, я воина убил.
Убил я мальчика, которого любил!

Да, были: Нариман и муж Нейрам.
Непобедимый Заль, могучий Сам.

Пред мощью их устанет мир дрожать!
Я сам был воином – сильнее не сыскать!

Но мы не стоим ровно ничего,
Перед могуществом сыночка моего!

Что я отвечу матери твоей?
Вставай, сынок, вставай же, ну, скорей!

Скажу, что наше я дитя убил?
Скажу: прости, не ведал, что творил?

Пускай покажут мне отцеубийц – их нет!
Чтоб сгладить боль, пред кем держать ответ?»

Накрыли юношу златой парчой. Все тут.
Мужи отправились гроб мастерить – табут*

Труп уложили, понесли, рыдая,
Из поля боя прочь, друг друга заменяя.

Рыдали воины, как дети, у костров,
И каждый умереть в страданьях был готов.

Когда же трон воздвигся над огнём,
Рустама вопль проник в сердца мечом:

«В веках земля такого молодца
Не встретит более! Прости, сынок, отца?!

Ушли с тобой его покой и сон.
Твой светлый дух, поверь, запомнит он.

Покинул молча землю – небом стал,
И как мне жить, ни слова не сказал».

Богатыри Ирана – враг и друг,
Вокруг рыдающего Тахамтана встали вкруг.

Утешить всяк желал богатыря.
Рустам же муками горел. Всё было зря.

Небесный свод, вращаясь, всех разит.
Глупца от мудреца не отличит.

Вселенский замысел с душой принять должны.
Пред гибелью и шах и раб равны!

Табут – погребальные носилки.