На берегу моих печалей, книга. Подача третья

Часть 1. "ОТКРЫВАЮ ПАМЯТИ ОКНО"

Глава третья: "ПЕЧАЛИ ОТ УМА".


ДЕЛО ЖЕНЩИН

Если бы горя не было,
Его бы придумали женщины.
Если бы страха не было,
Его придумали б женщины.
Если бы нежности не было,
Её придумали б женщины.
Если бы счастья не было,
Его бы слепили женщины.

ПОСЛЕ

Догорает свеча. Догорает свеча.
В темноте потонула последняя капля
Растворённого воска.
Теперь величать
Мне любовью тебя или и=наче как-то?
Все покроется тайной, и тайна сама
Будет призраком чёрным ходить по безлюдью,
Словно злой, беспощадный бродяга-шаман,
Никому не расскажет, ничто не осудит.
Всё! Окончился миг –
Не вернуть, не понять.
Только звонкая тишь сердце рубит,
Словно катится крик
По камням,
По камням
Прямо в наши горячие губы.


ОЖИДАНИЕ

Ожидание – оживание.
Встреча – словно рождение заново:
Снова я на краю у тени,
Снова птицы зимой запели.
Ожидание – как вживание:
Только форма – без содержания,
Словно рядом со мной угроза,
Словно я на краю вопроса.
Ожидание – как сжигание.
Это будто с бедой смыкание,
Словно я на краю прощения,
Словно я на краю прощания.

ОДИНОЧЕСТВО

Опять от одиночества пьяна,
Средь многолюдья уличного дня
Иду, мертвея, в саване обид.
Слезам не обещаться – есть и быть!
Слеза глазам ни разу не соврёт.
Она – как неожиданности взлёт,
Как предугаданности старый лёд,
Как сон цветной – на много лет вперёд.
И снова сердце ищет божество,
Чтоб в новый срок опять листвой сошло,
Чтоб я опять, потери обретя,
Слезам дала простор – пускай летят.

ДОМ У ДОРОГИ

Мой дом у дороги. Торопится кто-то
Всё мимо и мимо. А я себе – тут.
Спиною – к дороге, лицом – на просторе,
Где белые тучи над Бугом цветут.
Здесь всё – Украина, и поле и небо,
Как там, у Херсона, над синим Днепром.
Не мучай, дорога. Иди себе. Где-то
Найдёшь свою песню, а нашу не тронь.
Мой дом был недолго приютом непрочным.
Как чувство дороги измерить, понять?!
Вернусь, Украина, к вам блудною дочкой –
Вы в синем Днепре искупайте меня.

ТАК ЛИ

Просто так
Не уходит осень
Каждый раз
Она что-то уносит
Вот у нас
Забрала нечто
Без чего нам теперь
Так страшна метель
И стучат
Чьи-то слёзы по крышам
Мне тебя
За их шумом не слышно
Нам теперь
Каждый час – вечность
У меня до утра
Зимний страх
В гостях
Может так
Будет даже лучше
И в снегах
Раздробится лучик
Сотни раз
Отразится счастье
И весна встанет как подснежник
Мы забудем грусть
И придём друг к другу
Навсегда.

ДЕТСКИЙ ВОПРОС

Это стул – я сесть могу.
Хлеб и сахар можно есть.
А водою – умываюсь.
Птицы песни мне поют.
Поле – чтобы в нём пахали.
Море носит корабли.
Рощи – чтобы тень давали.
Мама – чтоб меня любить.
Слёзы – это когда плачешь.
Зубы – чтобы укусить.
А цветы понюхать можно.
Мама, мама!
Ну, ответь мне,
Что за вещь, скажи,
«сти-и-хи»?

ОТКРЫТЫЙ ОГОНЬ

Открытый огонь
Приучает к движениям плавным,
Когда он непрочен
И от дыхания тает.
Он злобе нас учит,
Когда неуёмен и жаден.
Открытый огонь
Доброту пробуждает
Примером своих
Бесконечных костров и горелок.
Он манит и дразнит.
В открытый огонь
Мы бросаемся смело,
И в нём закаляется
Сталь наших душ.
И оружье куётся,
которое нам помогает
потом
с пожаром бороться.

ГОЛОЛЁД

                посвящение: И.Григурко

Декабрь поздним моросит дождём.
У ног деревьев бегают морозы,
И покрывают землю тёмным льдом,
Готовя нам внезапные угрозы.
Мальчишки рады. Скользкая дорожка
Мелькает между стоптанных подошв.
А люди семенят неосторожно
По льду, в который превратился дождь.
Я, нарушая правила природы,
Люблю тебя, хотя любить нельзя.
И возникают злые гололёды,
Когда мы вместе.
И слова скользят.
И падают.
А сердце моё скачет
И головой меня под горло бьёт.
…К морозу дождь идёт, а это значит,
 Что завтра снова будет гололёд.

ОДИНОЧЕСТВО

Одиночество пахнет листвою вечерней,
Грустью ранней, еще не созревшей вполне,
Одиночества песня написана вчерне
Темнотой на прозрачной старинной луне.
Одиночество в струнах гитары ночует,
Первым снегом ложится под твёрдый сапог,
С рюкзаками по дебрям дремучим кочует.
И спускается в память, как в чёрный забой.
Одиночество – мягкая тёплая кошка,
Что скребётся в потёмках забытой души.
Одиночество – вызов отчаянно брошен
В спину тем, кто ушли…

***
От тебя до меня –
Только сосны.
От тебя до меня –
Только солнце.
Между нами –
Только шаг шагнуть.
От тебя до меня,
Словно горы,
Непролазно встают
Злые годы.
Между нами разве руку протянуть?

ПРЕДЧУВСТВИЕ НЕБА

              посвящение:ГСТ

Когда ты снова уйдёшь
В тот огромный мир,
Где нет места звуку,
Где расстояние измеряется светом,
Где блуждающие кометы
Вычерчивают огненные лабиринты
На чёрном глубоком бархате…
Когда ты снова уйдёшь
В тот таинственный мир,
Куда возносятся миллионы молитв,
Куда восходят взгляды землян
И наталкиваются на беспредельность,
И откуда короткое наше мышление
Не может принять позывные вечности…
Когда ты снова уйдёшь
В тот холодный мир,
Где теряется сила мускулов,
Где растворяется интеллект и обретается сердце,
Где человек теряет всё, что было,
И обретает новые качества, чувства и слова…
Когда ты снова уйдёшь
В тот неведомо-удивительный мир –
Возьми с собой моё сердце,
Ведь это его родина,
Это его Царство…

КОЛОБОК

Счастье, милый глупый колобок,
Ты от дедушки – ты от любви ушёл.
Ты от бабушки – от доброты ушёл.
Ты от зайца – ты от трусости ушёл.
Ты от волка – от свирепости ушёл.
От медведя, ты – от лености ушёл.
От предательства уйти ты не сумел:
Лучший друг тебя спокойно съел.
Ох, ты, счастье, глупый колобок,
Не идёт твоя наука людям впрок.

***
Я имя твоё на снегу начертила.
Мне осточертела его чистота –
Я жажде великой его научила,
Ему – только буквы, мне – слёзы глотать.
Ему – оставаться под ветром холодным,
Мне – в белые простыни падать, гореть.
Ему – ручейком из-под тёплой ладони,
А мне – под ладонью твоей умереть.

СКВОЗЬ СОН

о как ал твой рот
как мала слеза
круг за кругом рой
злых дум
и кристалл
неба
стал
тьмой
а во тьме ночной
сотни звёзд
луч к лучу
сплели сеть
прочно
точно
колокол судьбы
луна
нема
кругла со всех сторон
некого судить
а стон
это только
сон
 
ПАМЯТЬ

К нам дни прошедшие опять приходят в гости.
Им наплевать, что прошлое – прошло.
И в памяти вдруг проступает голос,
Как солнце сквозь оконное стекло.
Седой забытый день за частокол заброшен.
Через его дожди не перепрыгнет свет.
Но издали все кажется хорошим,
И мы хотим того, чего уж нет.
 
НАРКОМАНЫ ОДИНОЧЕСТВА

Мы наркоманы одиночества.
Забившись в клеть многоэтажья,
Себе выдумываем творчество.
И сочиняем что-то даже.
Из пустоты листа бумажного
К нам просятся стихи и проза.
Пусть небо – скатертью приглаженной,
Но сквозь неё сияют звёзды.
Мы – наркоманы одиночества.
И бродим по Бродвеям века.
Но вдруг безумствовать захочется
Увидеть рядом – человека!
И, словно небо – радуг росчерком,
Лицо улыбкой осчастливить…
Не сбудется: мы одиночеством
Больны давно, неизлечимо.
 
***
Я в твои тревоги не войду.
Одиночество – оно поможет лучше,
Если ты с собою не в ладу,
Если мучит таинство излучин,
По которым мысль твоя течёт,
Если чувства – то же, что поступок,
Если вечность начинает счёт.
Одиночество – седьмое небо суток.
Я туда сама сейчас иду.

***
У ненависти моей
Широкие крылья
У ненависти моей
Сильный клюв и когти
У ненависти моей
Грозный взгляд
И… доброе сердце
Но дальше летает
Любовь моя
Но сильнее у неё
Клюв и когти
Но страшен  её
Грозный взгляд
Но сильна как смерть
Любовь моя

***
Любить легко?
Пожалуйста, любимый.
Ты хочешь? – стану звёздочкой пугливой.
Она дрожит от ветра дуновенья
И светит всем
Без горя и сомненья.
Любить легко? –
И я смеюсь беспечно.
А хочешь, утро превращу в печальный вечер?
Умело глупою наивностью играя,
Я буду весела, как та… другая,
Которая любить легко умеет,
В которой сердца нет, а только поза –
Искусственная, неживая роза.
Такой тоскою от её веселья веет…
Любить легко?
Так вовсе не любить!
Ведь это значит – всё в себе убить!
Нет, не проси, любимый, –
Не сумею.
От года к году 
Ноша тяжелее
Моя.

ТЕРПЕНИЕ

Ах, сколько мужества терпению дано:
Не побежать за лёгкою судьбой,
Не сбиться, не слукавить, не уйти,
Не умереть на четверти пути,
Не одряхлеть ни телом, ни душой,
И в час, когда отчаянье пришло,
Не за=риться на мелочную сласть,
Ни в мыслях, ни в надеждах не упасть.
И, ровных дней считая этажи,
Не метушиться, не страдать, а – жить.

А. ПУШКИНУ

Ты на бессмертье обречён стрелой венчальной.
Как странно мне… Как странно и печально.
И через сотни лет мне больно, горько, стыдно.
И через толщу лет мне горе моё видно.
Мне б слёз ручей – на выжженную душу.
Но нет и слёз. Их свет уже потушен.
Страдает сердце близкою бедою –
О низкой и великой твоей доле.

НЕОБХОДИМОСТЬ

Ты слышишь, как кипит необходимость
В тревожном, осторожном моём сердце?
Казалось, это – непреодолимо.
Но вот опять любовь – на царском месте.
Ты слышишь, как она тебя зовёт,
Не царским жестом – преданно и рабски!
Сама готова стать на эшафот,
Одетая лишь в траурные краски.
Ты знаешь, ведь она и впрямь умрёт,
Когда не явишь ей, царице, милость.
Ты слышишь, как она тебя зовёт,
Как рвётся и кричит необходимость?

ЗАЧЕМ?

Что за потеха бедному уму
Над каждой датой охать и вздыхать,
Их, словно письма старые, читать,
И мучить сердце, отходя ко сну?
Что за охота сердцу каждый раз
Любви и счастья муки повторять,
Когда сойдутся дни календаря
И память снова посещает нас?

***
Все имеет прилив и отлив.
Сердце тоже подвластно луне:
То наполнено светом твоим,
То поёт на печальной струне.
Набегает и катится вспять
Нежность жаркой, жестокой волной:
То люблю и страдаю опять,
То обидою сердце полно.
Снова круглая всходит луна:
Значит снова – безумства и блажь.
Одному лишь тебе я верна,
Мой бессонный ночной карандаш.

FINITA LA COMEDIA

В странной пьесе играли мы нынче с тобой.
Наши лица – цветные Роршаховы* пятна.
Как с огнём, мы беспечно играли с судьбой.
Или нами играла она? Непонятно.
Сотни тел исходили довольством, теплом,
Словно эту толпу в молоке искупали.
И прожектор, как жадный и сильный телок,
В мягкий бок темноты упирался губами.
А на сцене – по горло в крови и тоске –
Два несчастных паяца горланили песни.
И заряженный старый, но годный мушкет
Был вполне в этой драме нелепой уместен.
Грохнул выстрел. Иль просто взорвалось во мне
Сердце, полное боли, обиды и страсти?
Всё, что было, исчезло в единый момент.
Только ветер шальной рвет смолёные снасти.

                *Роршах – психолог, который предложил
                цветовые пятна для психологических тестов.

ЛИКИ ЛЮБВИ

Власть любви
Сласть любви
Месть любви
Сеть любви
Клад любви
Лад любви
Суд любви
Пуд любви
Сад любви
Ад любви –
Песнь любви!

***
При чём тут ты?
Идёт борьба
Внутри моей души.
Дней многоликая орда
Идёт в её глуши.
Ветра сомнений и тревог.
Завалы немоты.
Всё – в ней!
Звучит любви тревожный рог
Во мне.
При чём тут ты?

***
Любви волшебное стекло
Погасло перед влажным взором.
В нём отражалось так светло,
С таким немыслимым узором
Всё то, что рисовали мне
Воображенье и желанье.
Бродили искусы во тьме
И брали разум на закланье.
Успела протрубить отбой –
Стекло волшебное погасло.
И между мною и тобой –
Все тихо, мирно, безопасно.

ПРОРОЧЕСТВО
 
Ещё не все отрезаны пути.
И корабли не сожжены у трапа.
И после трёх беспомощных путин
Придёт удача и уйдёт утрата.
Я буду сети полные таскать,
И будет солнце в каждой звонкой рыбке.
И канет камнем горькая тоска
В одной твоей – в одной моей улыбке.
Ещё вернусь – дождись меня, Москва!
Ещё увижу в типографском шуме
Тяжёлыми, свинцовыми слова,
Которые пока в себе ношу я.
Ведь главное – уверенность в себе!
Беспомощность рождает неудачу.
Ведь тот, кто взять от жизни не сумел,
Тот ничего не принесёт в отдачу.

ПОРАЖЕНЬЕ

Ещё копыта твоего коня
раскалены безудержным движеньем,
а ты уходишь с линии огня,
где требуется жертвоприношенье.
И вот в застое вечной суеты
забыт азарт открытого сраженья,
остужены горячие кнуты,
опущены, как флаги пораженья.
Уходишь ты и ищешь наугад
уютные навесы утешений.
Вслепую прорезает звездопад
твоих надежд забытые мишени.
Уходишь, погружаясь в бытиё,
в бессмысленность взаимоотношений.
Поднять не сможешь даже и битьём
коня, уснувшего на берегу крушений.

НЕЗНАКОМКА

                эпиграф:"Как тяжело ходить среди людей…"
                (А.Блок).

Ах, накиньте мне мех чернобурки на плечи –
Как пройду я! Как томно рукой поведу.
И таинственным станет обыденный вечер.
Кто-то глянет – и в сердце почует беду.
Поднесите мне чёрную розу в бокале
Золотого, как солнце и счастье, аи.
И увидите: я Незнакомка такая,
Что не жалко ни песен, ни слёз, ни любви…
Но опять наступает отчаянный вечер,
Подступает о чём-то неясном тоска.
Эх, накину платок оренбургский на плечи
И красивую розу поставлю в бокал.

ДУША

В этом доме никто не живёт.
Там тепла нет. Там звук слишком гулок.
Сквозняки для опасных прогулок
В этот дом не заходят. Не шьёт
Паутину паук-недотрога
И случайную муху не ждёт.
В этом доме никто не живёт.
Так зачем я стою у порога?


ОКНО ПАМЯТИ

Анатолию Самохину
Когда проходят долгие года,
Нам прошлое становится доступней,
И в нём переставляем мы тогда
Слова и факты, словно в доме стулья.
По-новому привычный интерьер
Нам предстаёт из памяти оконца.
Когда вокруг во всю пылает солнце,
А там, внутри, – лишь тени от портьер.
Как глупо, старомодно и смешно,
Как всё трагично, непреодолимо –
Всё дальше, дальше тёмное окно,
И вдоль него проходит счастье мимо.
У памяти – особый дивный свет.
Над прошлым ни суда, ни власти нет.

***
О любовь, одинокая женщина,
Родилась не ко времени ты.
Красота твоя незамечена.
И очей золотые костры
Понапрасну манили и маялись
Маяками – в безлунную даль.
Сколько руки молились и каялись,
Но судьба свою щедрую длань
Пронесла мимо жажды и голода.
Не зови, не молись, не кричи.
Всё равно ведь за воплями города
Тихий голос твой неразличим.

***
Напрасно всходило солнце.
Напрасно цвели цветы.
Напрасно в моё оконце
Нечаянно стукнул ты.
Все в доме моём проснулись
И стали стоять в дозор.
Слова, словно злые пули,
Летели на мой позор.
Нет, милый, я не убита,
Но это ещё страшней.
Душа, как окно закрыта.
И что теперь делать с ней?

УНЫНИЕ

Увяла улыбка, и влага очей истощилась,
Надежда безвременно пала, как загнанный конь.
Потухли слова. Даже кровь не текла, а тащилась
По жилам, в которых вчера зажигала огонь.
Весь мир безнадёжно стоит у порога сознанья.
Но двери закрыты  окна завешаны мглой.
И кто-то чужой – непонятное вовсе создание! –
За окнами теми во всю притворяется мной.

О МУЗЫКЕ

Опять ты убеждаешь страстно,
Что надо музыку любить,
Что без неё нельзя прожить.
Но только это всё – напрасно.
Душа должна истосковаться
По дивной музыке вовне.
Как толкованью не стараться –
Ничто не отзовётся в ней
Навстречу воле вдохновенной,
Которая её вскружит.
И ты насильем не туши
Рожденье искры сокровенной.
Не объясняй творенье мук.
Не тронь гармонию словами.
Душа и музыка – живут.
И, может быть, поладят сами.

ЖАЛОСТЬ К СЕБЕ

Ужалила жалость змеей подколодной,
Терзая меня в этот вечер холодный.
Вот яд проникает все глубже – и сушит,
Сжигает огнём огрубевшую душу.
И вот уже странно – о ком-то томиться,
Кого-то прощая, слезами струиться,
Слова подбирая, кого-то утешить,
Себя сокрушая, кого-то потешить.
Когда оградила я душу покоем?
Я всё оправдала: «Ну, время такое».
Себя пожалела? Какая жестокость.
Теперь – не вернёшь, не укусишь свой локоть.

КРУГ ЛЮБВИ

Любимые мои, сойдитесь в круг,
Друг другу подавая щедро руки,
Строители моей сердечной муки,
Подайте мне ладони ваших рук.
Как я любила каждого из вас,
Из тьмы вступавших на круги знакомства,
Как я хотела увидать хоть в ком-то
Ответный луч, чтоб мой огонь не гас.
Моя любовь пылала, как костёр,
Вы подходили, на огонь смотрели,
Но рук своих согреть не захотели:
Огонь, как нож, – опасен и остёр.
Никто из вас не полюбил меня.
У каждого была своя причина.
Быть может, я влюблялась «не по чину»,
И в том не ваша, а моя вина?
Вы все ушли. Зачем же под золой
Минувших лет огонь живёт и дышит?
Мои молитвы только Бог услышит:
Душа и сердце взяты под залог.
Любимые мои, я вас люблю.
Костёр живет – подайте ваши руки,
Я в пепле остывающей разлуки
Найду вам по горячему углю.