ЧелОвЕкИ

Плохо спалось Анне Акимовне

Плохо спалось этой ночью Анне Акимовне… наиотвратнейше ей спалось:
Чуть заплющит отечные в жилках веки,
в избу, прихрамывая, заходит убиенный на прошлой неделе лось,
жуя лиловый язык, голосом молвит человечьим:
«Анна Акимовна, докладываю, Ваш любезный супруг того --
вроде как и партийный, а давеча с голыми девками прыгал в озеро.
Потом, на заимке вели огонь по сорокам, хлестали марочное вино.
Такое творили скотство, такое... глаза б мои не глядели лосьи»
Вскочет Анна Акимовна, хлебнет водицы, зубы от страха стучат,
вытрет дородные груди пахнущим плесенью полотенцем.
-- Свят, свят! Нету иконки... помолится на фотографию Ильича,
и пальтецо накинув -- во двор, а на небе месяц
масляный - хоть режь его кривозубым мужьим ножом,
да мажь на краюху хлеба. Воздух апрельский -- брага
бьет по ногам. Хочется стать опять молодой и лезть на рожон,
да хоть под фашисткие пули, лишь бы не под маховики Гулага.
Свят, свят! Вдруг разом звезды проваливаются в космическую дыру,
небо — горящий линкор, уходящий в тартарары вверх днищем,
на серебряной пуповине висит человек,
ему трассирующими прошивают грудь звезды.
Из человека клекот орлиный, и ливень брусничный свищет!
Встряхнула испуганно головой Анна Акимовна, и опрометью - в избу,
надо ж такому привидеться, аки в тифозной какой горячке...
не к добру, такая ноченька, мама рОдная не к добру!
Засыпает Анна Акимовна, во сне подергивается и плачет.   
А на утро ничего не случилось, утро как утро было - пОлна кадушка дел,
переделали, потащились с внучарой попроведовать бабу Граню.
Только что и запомнилось - на колхозном поле дядька в скафандре сидел.
Улыбчивый, симпатичный.
По радио скажут потом - Гагарин.


Его война

Он вернулся с войны. Дел оказалось не так уж много:
перемыл хрусталь, заделал оконные щели ватой,
вытер пыль с комода, телевизора, «подсолнухов» Ван Гога,
завел проигрыватель с пластинкой Сьюзи Кватро.

Принял холодный душ, вскипятил чай на газовой печке,
позвонил другу. Друг ответил: «вы ошиблись номером».   
Он помолчал немного, набрал номер любимой женщины,
детский голос прошепелявил: «Баба с дедой уехали в санаторий»   

Он вышел на улицу. Дико, но по улице не ездили танки,
под ногами -- трещины, лужи, асфальт, и ни одной  растяжки,
мимо него, улыбаясь, пробегали инопланетянки,
на их лицах не было страха, пятен крови, сажи.

Мир ослеплял -- чистым, иссиня-белым, стерильным, враждебным.
Мир отрезвлял до тошноты, до ступора, до икоты...
Он попытался вспомнить дорогу домой но -- тщетно
и потому решил вернуться на свою войну автостопом.

Он не доедет два дня -- застрелится в придорожной гостинице,
где окна засижены мухами, а над кроватью
фотография Вервольфа -- того, что недалеко от Винницы
и картина "девочка с персиками"
На девочке - полосатое платье.


три желания оперуполномоченного Ступицына

Георгий Ступицын — он же Гоша, он же Жора,   
Он же сержант в самом расцвете лет.
Для подопечных — фраер, по жизни обычный мент:
Замученный, задроченный, товарищ оперуполномоченный
Бежит на работу — в авоське термос, котлеты и табельный пистолет.
А у Ступицына дома детей три штуки: маленький, мал, мала,
А у Ступицына на двадцать квадратов - за сто килограмм жена
Он пытается с фланга ее обойти — она за чупрун его — иди сюда, иди.
Где квартальная премия, где новоселье, где рябчики с ананасами на??.
Гоша пытался выбиться в люди - но отдел наркоты крышует Майор Щеглов,
Отдел по особо тяжким крышует его племянник Дроздов.
Вот если бы не Ступицын, а деверь его — Синицын,
Может и в Ниццу уже упорхал без падла и без дураков.

    ….И замер от сей последней мысли Ступицын,
      И стоит на тротуаре средь мусора и плевков.
      Видится ему в испарине томной - Ницца,
      А море такое нежное целует его в пупок,   
      И в море белеется парус, парус совсем близко   
      К нему подходит, теплой обдав волной.
      Прям на руки прыгает секретарша Щеглова — Лизка
      И шепчет — я согласна быть вашей женой...
      
Георгий Ступицын поджарой легавой влетает с авоськой в отдел.
Его нагружают по ходу движенья авоськами скорбных дел.
Замученный, задроченный товарищ оперуполномоченный
Роется в кучах вонючих, отстойных, бумажных тел.
А у Ступицына дед, между прочим, был белой гвардии офицер,
А у Ступицына батя был изобретатель плюс инженер,
А на Георгии Ступицыне природа заплющила ресницы
и положила на Жору не глаз, а как уже понимаете хер.

          ….И замер от сей последней мысли Ступицын
            И сидит среди вороха пожелтевших бумаг.
            Видится: он на коне въезжает в столицу -
            В бурке, папахе, при сабле, медалях и орденах.
            И к нему подходит с правого фланга
            Батя, дед, и склоняя поседевший висок, 
            Постаревший слегка, но красивый, статный Врангель
            Жмет руку — спасибо тебе от всей отчизны, сынок...   
               
Георгий Ступицын приходит после дежурства домой,    
Его атакуют дети. Дети играют в  преступника и конвой,
Жена, расплющив кадык плечом, целует и кормит борщом.
Георгий Ступицын юркает в койку - мол, я есть их бин больной
Но жена кладет его руку себе на лобок,
Втыкает ему колено под левый бок, 
Ступицын капризничает несмело. Жена угрожает расстрелом,
И он отдает как положено скудный супружеский долг
 
        …И замер на последнем телодвижении Ступицын   
         И стал на лицо Ступицын мышино сер:
         Видится Георгию не Лиза, не столица с Ниццей,
         А глубокий фосфоресцирующий тоннель.
         И летит он по тоннелю, что слепит почище солнца,
         И выходит к нему навстречу, наверно, Бог
         И держит Он в руке иконку Георгия-победоносца
          — это тебе подарок... давно хотел подарить,
         Сынок.