Создатель
И, рассекая порывы ветра,
Я в самое небо лечу под стать ей,
И вот уже за чертой где-то.
Мелькают кадры зрелости и детства,
На экране судьбы земной,
Египетские пирамиды, фрески,
И много вопрошала я Его.
А Он сказал: «людей так много»,
Что вспомню, расскажу.
Бывает не простой дорога,
Тот путь тебе я покажу.
Вдруг вижу прекрасную даму,
Облаченную в розовом платье .
Невинность молодости данной,
И в кудри ленты плетены на счастье.
А подле, доблестный рыцарь, спокойный,
В зеркально-блестящих доспехах.
И был он высокий и стройный,
Какой у девиц всех в надеждах.
Глаза его сливались с цветом неба,
А волосы, как солнца свет.
И было чудно и нелепо,
Внимать простой ответ.
Вглядевшись, в те черты лица,
Как молнии внезапная стрела,
Узнала я себя, судьбы гонца,
И еле дух перевела.
Вдруг смертная тоска сковала,
Средневековье время, задолго до рожденья.
Но отчего живу сейчас, и как сюда попала?
Где зрителей толпа, театра сцена, пенье.
И словно бы случайно иль по мудрости великой.
В чужой эпохе рождена, похоже.
И это чувствуя, душой я одинокой,
Ни сердцем, ни сознанием, ни с кем, ни схожа.
Но истина была в моих сомненьях,
Иль праздного тумана заблуждение,
Узнаем мы в конце пути,
И нужно дальше нам идти.
Земная жизнь записана у памяти вселенной,
И вижу я ее душой смятенной.
Но кто же мой наставник? Это Он,
И приношу я верности поклон.
И в маленькой, остановившись комнате,
Я вдруг увидела Его, о счастье.
О люди, ведь на человеческом пути,
Я никогда не ощущала сродни той благости.
Абсолютной доброты теплоту,
Спокойствия и снисходительности прелесть.
Любови к людям всем и красоту.
И радость велика, что Он рожден и есть.
Высок Он, статен и одет обычно,
Великий Лик, во всем подобен нам.
И только шрамы борьбы со злом извечной,
Увенчивали руки во спасенье нам.
Текли все мысли непрерывной чередой,
Но у меня был шанс сказать не все.
В том выбор был простой,
Решало здесь сознание мое.
И страх греховных мыслей, победив,
Спросила я: « А, что же если человек,
Упорно чуждое ученье изучив,
Что предначертано, захочет изменить навек?»
Исчезло все - темница,
Великий лик, словно неведом мне.
Душа боялась раствориться,
В неведомом святом огне.
Является вмиг сцена из театра,
В душе растерянной, смятенной.
Актриса бегает по сцене в вихре ветра,
Кричит: «Куда же Он исчез бесследно».
Свет мудрости великой меня коснулся,
В той комнате уже ни окон ни дверей.
От мрака заблуждения очнулась,
И не поднять уже очей.
Спокойствия уверенность вернулась,
А Он стоял возле окна.
И сколько времени земного это длилось,
Не знала только я одна.
На сцене миг был моей жизни,
И он был тоже предрешён.
Мы все играем роль до тризны,
Которую мы знаем хорошо.
И ведь когда Спаситель и враг лукавый,
Сошлись на вершине горы,
Тот рек: «Являю тебе мир весь славный»,
Сколько эпох минуло с той поры.
Но предлагал магистр тьмы, обмана сон,
Мир царственно великий и прекрасный.
Только правитель в нем не он,
Все обещания его напрасны.
И так подобно древнему сюжету,
Земные дети верят, в то, что магия сильна,
Внимая темному завету,
В то, что способна изменить судьбу и жизнь она.
Но дальше мне пора идти,
В том светлом ревностном стремление.
В плену у мудрого пути,
Душой осязать мироздание.
Теперь мы в башне искупления грехов,
Ни страха, ни печали, ни заплаканных очей.
И нет на мне пугающих оков,
Здесь снова нет ни окон, ни дверей.
Лишь только круглое оконце,
Впускает свет и радость солнца.
Время земное остановилось,
Но века полтора продлилось.
Но, что же далее увижу?
«Урок усвоен до конца» - я слышу.
И столько откровений мне явилось,
То было, правда, или снилось?
И так, пространство, время - все едино,
Словно земля и нежная луна.
Там настоящее и прошлое неотделимо,
А будущее уже было, только я одна.
И всеобъемлющая, абсолютная любовь
Души моей коснулась.
И защищенности покой,
Все злое, безразличное, так далеко осталось.
Как будто зла и вовсе в мире нет,
Теперь я знаю, так бывает.
Есть место света миллионы лет,
Тот свет и тени тьмы не пропускает.
Но поучительно одно, и мысль волнует,
Есть сила богомерзкое, пустое усмирить.
И каждый просит на коленях о чем тоскует,
Что алчет получить, а что забыть.
Но только мы ныне живущие,
Всю полноту и жизни радость,
Сумеем оценить, свободы жаждущие.
Где чувств круговороты, и желаний праздность.
Чуда рождения детей, творений,
Прощенья радость, после горести грехов.
И память чужих поколений,
Хранить из сумрака веков.
Путь возвращения был долог и волнителен
И я, исчезнув вдруг из мира мне привычного,
Увидела другой, он восхитителен,
Все так же будучи живой, обычною.
Мелькали времена и люди изменялись,
Они все видели меня,
Но будто и не удивлялись.
Едино время вижу я.
У каждого ведь свое настоящее,
А время, время бесконечно.
Мудро оно не проходящее,
И каждый миг лелеет вечно.
Ибо, что было есть и будет,
Одновременно все существует.
И времена сюрпризы нам таят,
Чудес пространству в лад.
Вдруг вижу дом свой,
Только он не мой как будто,
Людей чужих, нарушивши покой:
«Какой здесь год из времени букета?»
Но мудрость верой обретя,
Не в силах боле удивляться,
Вняла, по комнатам ночным бродя,
Что год сей - девятьсот семнадцать.
В потоке комнат беспрерывном,
Мне посчастливилось найти свою.
О как же радовалось сердце дивно,
Я благодать Его люблю.
Но сердце человеческое не способно,
Всю абсолютность Его власти ощутить.
И лишь представ перед Создателем свободно,
Я поняла, что некого уже молить.
Свидетельство о публикации №114021207926