Создатель

Господь одарил благодатью,
И, рассекая порывы ветра,
Я в самое небо лечу под стать ей,
И   вот уже за чертой где-то.

Мелькают кадры зрелости и детства,
На экране судьбы земной,
Египетские пирамиды, фрески,
И много вопрошала я Его.

А Он сказал: «людей  так много»,
Что вспомню, расскажу.
Бывает не простой дорога,
 Тот путь  тебе я покажу.

Вдруг вижу прекрасную даму,
Облаченную в розовом платье .
 Невинность молодости данной,
И в кудри ленты плетены на счастье.

А подле, доблестный рыцарь, спокойный,
В зеркально-блестящих доспехах.
И был он высокий и стройный,
Какой у девиц всех в надеждах.

Глаза его сливались с цветом неба,
А волосы, как солнца свет.
И было чудно и нелепо,
Внимать простой ответ.

Вглядевшись, в  те черты   лица,
Как молнии внезапная стрела,
Узнала я себя, судьбы гонца,
И еле дух перевела.

Вдруг смертная тоска сковала,
Средневековье время, задолго до рожденья.
Но отчего живу сейчас, и как сюда попала?
Где зрителей толпа, театра сцена,  пенье.

И словно бы случайно иль по мудрости великой.
В чужой эпохе рождена, похоже.
И это чувствуя, душой я одинокой,
Ни сердцем, ни сознанием,  ни с кем, ни схожа.

Но истина была в моих сомненьях,
Иль праздного тумана заблуждение,
Узнаем мы в конце пути,
И нужно дальше нам идти.

Земная жизнь записана у памяти вселенной,
И вижу я ее душой смятенной.
Но кто же мой наставник? Это Он,
И приношу я верности поклон.

И  в маленькой, остановившись комнате,
Я   вдруг увидела  Его, о счастье.
О люди, ведь на человеческом пути,
Я никогда не ощущала  сродни той благости.

Абсолютной доброты теплоту,
Спокойствия и снисходительности прелесть.
Любови к людям всем и красоту.
И радость велика, что Он рожден и есть.

Высок Он, статен  и одет обычно,
Великий Лик, во всем подобен нам.
И только шрамы борьбы со злом извечной,
Увенчивали  руки во спасенье нам.

Текли все мысли непрерывной чередой,
Но у меня был шанс сказать не все.
В том выбор был простой,
Решало  здесь  сознание мое.

И страх греховных мыслей, победив,
Спросила я: « А, что же если человек,
Упорно чуждое ученье изучив,
Что предначертано, захочет изменить навек?»

Исчезло все  - темница,
Великий лик, словно неведом мне.
Душа боялась раствориться,
В неведомом святом огне.

Является вмиг сцена из театра,
В душе растерянной, смятенной.
Актриса бегает по сцене в вихре ветра,
Кричит: «Куда же Он исчез бесследно».

Свет мудрости великой меня коснулся,
В той комнате уже ни окон ни дверей.
От мрака заблуждения очнулась,
И не поднять  уже очей.

Спокойствия уверенность вернулась,
А Он стоял возле окна.
И сколько времени земного это длилось,
Не знала  только я одна.

На сцене миг был моей жизни,
И он был тоже предрешён.
Мы все играем роль до тризны,
Которую мы знаем хорошо.

И ведь когда Спаситель и враг лукавый,
Сошлись на вершине горы,
Тот рек: «Являю тебе мир весь славный»,
Сколько эпох минуло с той поры.

Но предлагал магистр тьмы,  обмана сон,
Мир царственно великий и прекрасный.
Только правитель в нем не он,
Все обещания его напрасны.

И так подобно древнему сюжету,
Земные дети верят, в то, что магия сильна,
 Внимая   темному завету,
В то, что способна изменить судьбу и жизнь она.

Но дальше мне пора идти,
В том светлом ревностном стремление.
В плену у мудрого пути,
 Душой осязать  мироздание.

Теперь  мы в башне искупления грехов,
Ни страха, ни печали, ни заплаканных очей.
И нет на мне пугающих  оков,
Здесь  снова нет ни окон, ни дверей.

Лишь только круглое оконце,
Впускает свет и радость солнца.
 Время земное  остановилось,
Но века полтора продлилось.

Но, что же далее увижу?
«Урок усвоен до конца» -  я слышу.
И столько откровений мне явилось,
То было, правда,  или снилось?

И так, пространство, время - все едино,
Словно земля и нежная луна.
Там настоящее и прошлое неотделимо,
А будущее уже было, только я одна.

И всеобъемлющая, абсолютная любовь
Души моей коснулась.
И защищенности покой,
Все злое, безразличное, так далеко осталось.

Как будто зла и вовсе в мире нет,
Теперь я знаю, так бывает.
Есть место света миллионы лет,
Тот свет и тени тьмы не пропускает.

Но поучительно одно, и мысль волнует,
Есть сила богомерзкое, пустое усмирить.
И каждый просит на коленях о чем тоскует,
Что алчет получить, а что забыть.

Но только мы ныне живущие,
Всю полноту и жизни радость,
Сумеем оценить, свободы жаждущие.
Где чувств  круговороты, и желаний праздность.

Чуда рождения детей,  творений,
Прощенья радость, после горести грехов.
И память чужих поколений,
Хранить из сумрака веков.

Путь возвращения был долог и волнителен
И я, исчезнув вдруг из мира мне привычного,
Увидела другой, он восхитителен,
Все так же будучи живой, обычною.

Мелькали времена и люди изменялись,
Они все видели меня,
Но будто и не удивлялись.
Едино время вижу я.

У каждого ведь свое настоящее,
А время, время бесконечно.
Мудро оно не проходящее,
И каждый миг лелеет вечно.

Ибо, что было есть и будет,
Одновременно  все существует.
И времена сюрпризы нам таят,
Чудес пространству в лад.

Вдруг вижу дом  свой,
Только он  не мой   как будто,
Людей чужих, нарушивши покой:
«Какой здесь год из времени  букета?»

Но мудрость верой обретя,
Не в силах боле удивляться,
 Вняла, по комнатам ночным бродя,
 Что год сей - девятьсот семнадцать.

В потоке комнат беспрерывном,
Мне посчастливилось найти свою.
О как же радовалось сердце дивно,
Я благодать Его люблю.

Но сердце человеческое не способно,
Всю абсолютность Его власти ощутить.
И лишь представ перед Создателем свободно,
Я поняла, что некого уже молить.