Восточному детству. 60-е

Может, где-то и есть,  я поставил бы свой,
В бронзе, детству восточному памятник, 
Где б мальчишка простой, худощавый, босой,
Лез на небо по лестнице памяти.

Что до памяти той, яркий, красочный след
Исчезать из нее не торопится.
С грузом вечно бегущих и скачущих лет
Книга детства страницами полнится.

Все, что помнится мне из счастливой поры,
Высшей пробы отмеченной золотом:
Дом родной, общий двор, гвалт шальной детворы –
Вбито в память увесистым молотом.

Пики гор вдалеке и рельефы холмов,
Ряд сарайный, тутовник взъерошенный,
Лай соседских собак и мычанье коров,
Чей-то дом у канала заброшенный.

Изнуряющий зной, крик индийских скворцов,
Из-под крана водица студеная,
Шоколадный загар пацанов-сорванцов,
Клен высокий, полянка зеленая…

Этот ряд я бы мог без конца продолжать -
Так сказать, до самОй бесконечности,
Но, как мы ни стремись, ни уйти, ни сбежать
Нам от жизни, увы,  быстротечности.

Отношенье мое к той поре золотой,
Совершенно, скажу, непредвзятое.
Были годы… не оттепель, нет, не застой,
А всего лишь шести и десятые.

Жили просто, без войн и особых тревог,
Не богато, однако, счастливые,
Но… всему, не вздыхай, свое время и срок,
У судьбы торопливые линии.

Быстро детство прошло, словно дождь полосой,
Но все также по памяти лестнице
Лезет нА небо тот же мальчишка босой,
Чтоб с мечтою заветною встретиться.


Январь 2014