когда вода становится твердой на вкус

и когда вода становится твердой на вкус, прозрачной – на цвет и запах,
когда дым вливается тебе в глотку блестящим свинцом,
когда тебе уже все равно, говорить, петь или плакать
ты уже совершенно не помнишь,
не помнишь его лицо.

этот мир из теней, они жмутся и рвут на осколки
керосиновых ламп, что когда-то светили в ночи.
остаются лишь только троллейбусные остановки,
но когда подъезжает двенадцатый – стой и молчи.

покури возле поезда, что уезжает в Одессу,
останови незнакомца, спой ему под гитару романс,
или стань одиноким и пой непонятную мессу
про какого-то странного бога, уже не живущего в нас.

это чувство похоже на дождь в новый год или заросли в чаще       
оно не заливается чаем (ну разве что с коньяком),
ни одна из книженций бульварных, о любви нам кричащих
никогда ни за что не расскажет тебе о таком.

потому что когда умирает любовь, уже память не пишет страницы,
ты не плачешь ночами в подушку и не веришь  в святого НЕГО,
обернется конем то, что было мечтательным принцем
и протопчет в твоей душе ничего. НИЧЕГО.

но в НИЧЕМ есть уют, чьи-то люди, какие-то заботы,
и меню придорожных кафешек, и туман фонарей.
только не дай бог тебе захотеть заменить НИЧЕГО на ЧТО-ТО,
не дай бог  тебе и сейчас не оказаться мудрей.

потому что мир станет опять стенами больничной палаты
небо снова сгорит, а из вен прольется черный мазут.
не дай бог на случайный вопрос «как она там?"
ответить что-то кроме
тупого
избитого
«гуд».