Они любили Осень, но люди решили иначе

     Пятое окно снизу, восьмое слева, без штор, только тонкая, просеянная округлыми узорами, тюль прикрывало тело стройной кубической комнаты.  На потолке весела люстра. Ее тонкая изящная шея, покрытая золотом, стремилась вниз, словно хотела скорее упасть и быстрее убежать из этих вечно прямых и квадратных стен. Люстра кокетливо прикрывала белоснежными бра свои тонкие лампочки, лишь немного выставляя их напоказ под небольшим углом. 
    
     Уличный Фонарь еще, со времен установки, был стройный, с гусиной шеей,  в серосеребряной  чешуе, вечно грустный.  Он рассматривал пробегающие силуэты прохожих, машин, иногда от скуки пугал их, резко выключаясь или искря посреди темной и глухой ночи.   Фонарь больше всего люби Осень.  Осенью под Фонарем разливались лужи. С лужами можно было поиграть светом, полюбоваться собой. Особенно ему нравились дождливые ночи. В отражение воды полной ряби, Фонарь танцевал, изгибаясь всем тонким телом под удары капели. 
    
    Прошло четырнадцать осень. Было лето. Напротив, улицы, где вырос Фонарь,  построили дом. Его заселил сотни огней.  И только особо теплый свет из окна, пятого снизу, восьмого слева, привлек его грустное внимание.  Гусиная шея, в первую ночь, против своей кривой природы, старалась выпрямиться и просветить это окно.   Но получалось неуклюже, и только часть света перекрещивалась с лучами Люстры из комнаты - пятой снизу, восьмой слева. 
   
    Люстра заметила его в первый дождливый день, когда между домом и Фонарем разлилась огромная лужа.  Образ танцующего Фонаря сразу отвлек ее внимание от фона серых гранитных плит, устеленных прямо внизу и все время манящих: «Позвени на мне».
    
    Они вместе полюбили Осень.  Электрики чесали затылок, удивляясь, год от года, почему не перегорают лампы на Фонаре.  Хозяева квартиры забыли, когда меняли лампочки у Люстры, и ее бра у основания, покрылось из нутрии слоем пыли и паутины.
Ночь – тьма дарила им минуты  жизни. Они любили тьму, в то же время разгоняли ее своими лучами и наслаждались светом друг друга. 
   
    Минуло несколько осень. 
Развитие метро предполагало реконструкцию улиц.  Начались преобразования.