Остывший год

и самое яркое впечатление
расплывётся как солнце
*
мне бы дотронуться
до одурения слепящего апельсина
глаза застыли в волнении,
отражая оранжевое оригами,
мешая с черными чернилами зрачков увлеченно и не отвлекая
        на оттенки.
Это солнце, кажется, забрызгает небо своими яркими апельсинными лучами
да так, что заискрит, так, что в окнах навсегда останутся огненные картины,
которые прожгут в итоге стёкла, стены, а на сердцевине души
выжгут платины и норы, ведущие к спасению...
но за пару минут дурацкой соковыжималкой рассвета
оно лишь раскрошится в бледное желто-серое небо, с привкусом горькой кожуры
*
так начиналась осень, пригласив тебя в мою жизнь
седела зима в кресле за сказками
тупило лето сигаретами с ментолом,
и гуляла весна парапетами, бульварами, арбатом,
как акрабат
по узкой, шаткой полосе дней без грома
а ты всё бежал от дождя к дождю
на брудершафт с безумными дежавю
Ты всё бежал из дома
*
ты как пират, убаюкивающий море её глаз,
в которых ты погибнешь при первой буре
ты как солдат, который молится в казарме перед боем
о том, чтоб стать героем
ты как поэт, который легче переживает голод чем обиды,
измену чем безропотность, и смерть чем жизнь
как сапожник, который не обязан думать, но в голову приходят сотни идей
как мастер которому легче переносить гробы, чем живых людей
как больной, у которого +40 градусов в кармане, а в градуснике за окном такой же минус
как врач, прописывающий людям гинесс,
как преступник, требующий гипноз
как сигарета, последняя за сегодня, и всё, я бросаю
как дерево, вбирающее в свои листья, а потом и корни все ароматы веселья и печали,так что невозможно вырвать, невозможно выстирать, как запах от костра, который навсегда остается в памяти
Ты как подсознание, которое пытается реализоваться, вырваться, но его никто не принимает, и оно начинает рисовать вульгарно и странно непонятными знаками символами, снами и цветами для неё
Ты как весна зима лето и осень. ты вся моя жизнь. самое прожигающее солнце. но и оно оставит мне лишь желто-серые дни