Пробуждение

В моей скудной бездарности пробуждения,
в тумане, сотканном из нити опьянения,
утро ненавистно мне от принуждения
проснуться и вспомнить свои сомнения.
И день столь мучителен и огромен.
И нужно добрести его до заката.
А сон приятно ласкал – был не скромен –
шершавым языком плаката.
И вспоминается прошлое – неброско, небрежно –
и девушка, жившая по соседству,
влюбленная искренне и безнадежно,
далекая, как отлетевшее детство:
«Знаешь, во сне я видела белые стены…».
«Как крепость, которую нужно взять?..».
«Это для тебя, мой рыцарь, замки нетленны.
Для меня – как разрушить что-то и осознать…».
Сколько же еще нужно мужества
держаться за воздух, сносить в пальцах дрожь,
терпеть перипетии бытового супружества,
невежество, ханжество, лесть, подлость, ложь.
Я знаю людей, гребущих деньги лопатами.
Они сделались злее, хитрее, ретивее.
Стали свободными и очень богатыми,
но отчего-то не стали счастливее.
Рецепт кружится в воздухе эфемерно.
Раз услышав его, я уже не забуду:
«Хочешь быть счастлив – будь им! Непомерно»
Я – очень хочу. А значит – буду!
И я как гиена – трусливая, дерзкая –
пытаюсь урвать часть разделанной туши.
Тварь я дрожащая, гнида мерзкая –
не оставлю в покое и мертвые души…
Душа – бесконечна и одинока, как космос.
Нет сил ни на сочувствие, ни на сострадание.
Снег белизной кроет копны волос,
ослепляет глаза, притупляет сознание.
С неба, спокойного и упоенного,
валит белыми хлопьями пух вновь и вновь…
Снег – самый старый из всего обновленного –
мягкий, теплый и… нежный, как любовь.
А разум рисует картины пошлые:
цветочки-лютики, растущий побег,
девушка, похожая чем-то на прошлую,
с тем же трепетным чувством, древним как снег.
И я наслаждался сном сытой гиены,
успевшей кусок от добычи урвать.
И снились большие и белые стены –
как крепость, которую нужно взять.


                2001 г