В ночной глуши...

В ночной глуши залаяла собака,
Промчался поезд где-то вдалеке…
Ночь глубока в хрустальном ложе мрака,
Сиянье спит на звёздном чердаке.

Мы будто под одною крышей,
И так до самого утра.
Я словно бы на кухню вышел,
Смотрю в оконное вчера.

А там… Да ничего там не было:
Намёки, взгляды, голоса –
Урывки смехотворной небыли
Хронометражем в полчаса.

Но станут горла перехватом,
Болезнью памяти моей
Слова и голос, горечь взгляда…
Свет сердца – худший из судей.

Я видел этот свет и вспышки
Его в распахнутом лице
Доступностью настольной книжки
С немым признанием в конце.

И объясненья – ни полслова,
Лишь скомканность ненужных слов.
Ты знала всё… Любовь сурова
И приговор её суров.

И не прощу себе я слабости,
Измены этой не прощу,
Что я отдался этой сладости
(Что до сих пор её ищу).

Твоё сердечко это видело.
И тем сильней, и тем больней
Любило, словно ненавидело
И отдавалось всё верней.

Но есть незримая преграда
Меж нас – высока, глубока.
И мчится к рёву водопада
Сквозь сердце времени река.