Отрывок 9 из романа Иродион

...Вот с этого самого дня всё больше и больше становились мы с Игорем друзьями, да такими, что очень скоро и мы сами, и весь класс начали называть нас братьями а с некоторых пор и «братьЯми Шуваловыми».
Да и бояться я всех этих «дай гринчик», «а если обыскать», «ну чо, по пипиське коленочкой» я не то, что ли перестал, а просто понял, что, если понадобится и защитят, и прикроют, и я сам сделаю то же самое.
Поводом для превращения нас в «Шуваловых» стала экономическая география…
Я вообще-то не люблю почти все науки и часть искусств, но география как-то не любится мне особо.
Нет, прикладная её часть, связанная с личным перемещением по поверхности земной коры – это очень даже ничего.
Особенно в хорошей компании и особенно, если это связано с необходимостью прохождения таможенного и паспортного контроля, осуществления валютно-обменных операций, оформления «tax free», рассматривания в компании весёлых китайцев целюллитных надколенных частей ног негритянок в пеньюарах, стоящих в залитых розовым светом высоких окнах первых этажей домов, выходящих на канал в квартале «Rosse Buurt» , поедания рыбного крем-супчика в Остенде, удивления тем фактом, что Рембрандт спал в выдвижном ящике комода, тщательного упаковывания в пузырчатую плёнку фарфоровых мельнички и статуэтки писающего мальчика, чтоб не разбили в Шереметьеве…, и прочее, прочее, прочее, до греха праздности охочее.
А вот, когда надо,  ети мать,  разрисовывать цветными карандашами, коих у меня сроду не было, контурные карты, из которых у меня к середине года осталось штук пять вместо необходимых двенадцати - куда остальные делись, ума не приложу, не задницу же я ими вытирал?! - так это пусть столько счастья достанется на том свете моим врагам, как говаривала моя бабушка Берта Аароновна.
А вот у Игоря, змЕя, отнюдь…и карандашики с точилочкой  имелись, и карточки все до одной, и вообще он, сволочь, в одиннадцатом классе получил впоследствии почерневшую - что противоречило преподанным на химии знаниям - серебряную медаль.
На том уроке была у нас Индия.
- Значит так, ребята и девочки: надо раскрасить, нанести экономические центры и на обратной стороне написать в виде таблицы где что  производится - приказала нам  преподавательница предмета Ольга Павловна, с «халой» из крашенных басмой волос и с проглядывающими сквозь мутные капроновые чулки вЕнками на рояльных ногах, парторг школы, сиськи под синим пиджаком большие, но в отличие от химички Валентины Антоновны не привлекательные.
Игоряшка  буднично, найдя нужную заготовку, и изредка чертыхаясь по поводу ломающихся грифелей, стал делать работу, а я, просмотрев свой ассортимент, и не найдя в нём Индии, не долго думая приспособил под неё имеющую такой же остроугольный конец Африку.
Дальше дело пошло весело и пОшло.
Поминутно подглядывая в Игоряшкину карту, я наносил  на Африку штаты и города Индии и описывал на задней стороне плоды экономической деятельности её трудолюбивого, талантливого, но не употребляющего любимую мной говядину, народа.
Наносимы были:
«Матрац», «Пинжакт», «Дели» с прибавлением  спереди трёх букв, первая из которых была «п»,  «Бомбей», с прибавление спереди предпоследней буквы, но с двумя точками над верхней перекладинкой и разрывом между «м» и «б»...
А что касается города Хайдарабада, так только исправь одну буковку и получится то, что надо из того Хайдарабада!
Лишь славную Калькутту не удалось мне испохабить…
Ну, а когда дело дошло до заполнения на обратной стороне таблицы производимой в этих штатах-городах продукции, то тут не только Игорь, но и сидевшие спереди Шнобель и Цзаофань, бросили работу.
Разнузданная воля моей фантазии вписала корявым почерком в неровные графы и «текстилёк», и «мышигеностроение*»  - Игорю такую тонкость объяснять было не  надо, а вот Шнобелю и Цзаофаню пришлось - и «телогрейки и валенки с калошими», и «перьзевативы», и «безгальтеры», и многое другое…
Странно, но на наше приглушённое гыгыканье Ольга Павловна обратила внимание только к концу урока.
Выхватив у меня из рук карту, она стала вчитываться в написанное на обратной стороне, поминутно вскидывая глаза над её верхним краем и искренне недоумевая, почему умирают со смеху видящие оборотную сторону.
…Наконец в её голове оконтуривается содержимое таблиц,  одновременно она догадывается посмотреть на лицевую сторону карты, это совпадает со звонком…и не досталась этой достойной женщине сладостная пилюля яростного возгласа: «Мавенкер, вон из класса!»
В конце концов нашей классной руководительнице Инне Моисеевне удалось каким-то образом замять это дело - а Ольга требовала не больше, не меньше, как исключения из школы - мне же это стоило всего лишь двадцати четырёх копеек за новый комплект контурных карт.
А вскоре Ольгу сменила хорошенькая изящная Алла Саввишна, и география  как-то сама собой окончилась, как кончается всё и хорошее, да по сути и плохое, но зачастую вместе с субъектом  приложения этого самого плохого.
Слушайте, а к чему же я рассказываю эту давнюю историю?
Перипетии с Индией заставили меня внимательно осмотреть тоненький учебник экономической географии, и на последней перед задней обложкой странице я вдруг узрел:
«Учебник написан коллективом авторов под руководством декана Свердловского государственного педагогического института Ефима Лукича Шувалова».
Я обсасываю эту почему-то впечатлившую меня комбинацию имени, отчества и фамилии, и опять, опять это щёлканье в голове.
Я говорю Игоряшке:
- Слышь ты, жертва аборта - «Двенадцать стульев» сейчас у нас у нас в «актуале», «Двенадцать стульев» - ты будешь, знаешь как теперь?
Вон смотри, «Ефим Лукич Шувалов» будешь, понял?
- А ты, фрейер с бибером? (это уже купринские «Киевские типы»)
- А я? А я?...А я буду твой братан Лука Лукич Шувалов...
*Чокнутый, вплоть до сумасшествия (евр.)