Внизу, у подножья

Какое мне дело до всех, обитающих там,
Внизу, у подножья: они мне почти не видны.
Я в замке моем по роскошным ступаю коврам,
И нет для алмазов, усыпавших трон мой, цены.   

Уже пролетело немало и дней, и ночей
С тех пор, как свой город изволила я посетить.
Мой конь гарцевал на букетах из роз и лилей,
Звучали оркестры… но вопль не смогли заглушить.

Какая-то женщина, плача, взывала ко мне,
Моля милосердья… не помню уже, для кого.
Она показалась мне страшной, в грязи и рванье.
Она подбежала, коснувшись плаща моего.

Умчалась я прочь и сожгла оскверненный наряд.
Теперь даже в окна на город смотреть не хочу.
Живу среди рая моих драгоценных палат,
Смеюсь и пою… но порою, забывшись, молчу.

И только себе я могу исповедаться в том,
Что память моя сохранила измученный лик.
И чувствую я, как ладонь завладела плащом.
И в музыке нежной мне слышится горестный крик.

Закрытые двери охрана моя стережет,
Закрытые окна не смеет никто распахнуть.
И мне предсказал процветание мой звездочет,
А те, у подножья… они не опасны ничуть.

И, нет, я не вижу пугающих сумрачных снов,
В которых является грешникам огненный ад,
Поскольку ночами, в течение долгих часов
Я спать разучилась. Я просто забыла, как спят.

Без вещих наитий, вне знаков таинственных звезд
Я знаю, я жду в тишине бесконечных ночей,
Что время придет, - и опустят над пропастью мост.
И замок исчезнет, - останется груда камней.

Удел мой ужасен: лохмотья, котомка, клюка,
Да холод, да голод... и так до последнего дня.
Недаром однажды ко мне прикоснулась рука
Страдалицы скорбной, о чем-то молившей меня.

04.09.2014