***

Разрушенный от вечности руки,
Во имя сердцу милой, ей же вопреки,
Вселенную внутри себя предал.

И грянет бал!
Орущий грешник посреди золы
Раскинет руки, глядя в небеса:
Уходит от отчаянья борьбы,
Сдаётся добровольно, сам.
Сам отдаёт построенный им мир,
Все мысли, звуки, океан свободы,
Всю остроту наточенных рапир
И вколотые внутрь небосводы.
Ложится покаянно на алтарь,
Себя вверяя чьей угодно воле,
Ах, где та правда, будто бы бунтарь
Любить не может, знать не может боли?

Пленённый, свергнутый властитель,
Ведомый-малый, вслед засмотрит вскользь,
Когда агония была на самом пике,
Когда, сгорая, родилась любовь.

Сожгла внутри полсотни антарктид,
Открыла шлюзы, пошатнув баланс.
Казалось бы, нутро бунтарско спит,
Ну а на деле, кру ;жится под вальс.

Свобода выкупит.
Красивыми речами
Заманит бунтаря на кладбище людей:
Мол, посмотри, как все тут одичали,
Мол, слушай, ты же ведь ничей,
А от любви - больному только толк
И мазохистам, дуракам и дурам,
Ты б уходил по первенству дорог,
Пока твою не разодрали шкуру.

И страхи копятся -
Без знания о лжи
Неимоверно трудно верить в чудо,
И под тобой смеются этажи,
И говорят, что ничего не будет.

Ладонь немеет.
Время было вспять.
И небо держит, отбирает воздух -
Ему и не решится, и не встать,
Ему весь мир шептал, что было поздно.

И вот он, бал.
Бунтарь и грешник потирает руки
И будто бы не видно, что устал,
Что он подох в отчаяньи разлуки,
Что перестал справляться с этим сам.

Являет речь.
Торжественно и праздно,
Жестикулируя и улыбаясь нам,
Он говорит, как мы ему отвратны,
Он говорит, как нас скормил бы псам.
Звереет, злится, полыхает
За нашу жизнь и принципы морали,
Он говорит, не понимает,
Когда такую власть мы отобрали.

Бунтует, вьётся,
Просится на меч,
А нам простая истина даётся,
Что хочет он, чтобы мгновенно с плеч
Вся тяжесть выбора размякнет и сорвётся.

Конец. Сдаётся.
Полчища фанфар
И пляс свечей сопровождают ровно.
Теперь расстаться с ценностью ночей
Не кажется таким уж и возможным.
И сердце бито
Собственной рукой.
Свобода тихнет,
Манит за собой.

..Ведь так спокойнее,
Так безопасней, лучше,
Чем верить слепо очертаньям дней,
И остаётся две минуты только слушать
Как сердце бьётся по родной, по ней.

Оно замолкнет.
Выгорит, собьётся
И потеряется в историях чужих.
Отвага, храбрость, как бумага, рвётся
И не стоит за счастье тех двоих.

_______________________________________________

Минуют дни,
Но те шаги на плаху,
Когда гремел на всю округу бал,
Перед глазами. Как, гонимый страхом,
Бунтарь себя и весь свой мир предал.