"Мне двадцатый..."- с тревогой думаю грешным делом.
Чайка Джонатан! Только с виду совсем птенец...
Это раньше, тогда, значения не имело,
А теперь оживляет память любой рубец.
Кто-то любит меня за то, что пишу вот это,
За наивность и нотки голоса, а ещё
За какую-то добрую магию - горстку света,
За румяные яблочки пухленьких детских щёк...
Я поглажу тебя по стриженому затылку,
Я останусь в твоей ладони немой чертой,
И в сердечных глубинах бабочкой - семикрылкой
Я причалю на сохранившийся сухостой.
Ты сожмёшь мою руку, выведешь к полустанку
Целовать и баюкать в сонме колючих вьюг...
Мы потом, несомненно, встретимся на Лубянке,
Чтоб, не веря глазам, балеринили все вокруг.
Мне мороженщик в парке дарит брикет пломбира.
Он уверен, что мне неполных шестнадцать лет,
И на всех континентах огромного шаромира
Никого беззаботней и радостней просто нет.
***
© Copyright: Лина Хамари, 2014
Свидетельство о публикации №114020106759
Свидетельство о публикации №114020106759
Рецензии