А все бы было...

А все бы было хорошо:
Одна семья, одни проблемы.
А все бы было хорошо,
Но лишь один надлом: пробелы.

Пробелы в мыслях и поступках,
Пробелы в искренних словах.
Пробелы в друг без друга сутках,
Неделях, месяцах, годах…

Отсутствие любовных писем,
Присутствие упреков, слов –
Кто от кого теперь зависим,
Кто был каким, и кто таков.

Забыты первые признанья
И слезы при словах: Люблю.
Лишь злость и разочарованья
Предали память февралю,

Где оба говорили робко
О том, что ярко так горит.
Где каждый положил в коробку
Души своей любви гранит.

Казалось им – его не сломит
Ничья завистливых молва,
Ни слухи. Всех от них прогонит
Любовь. Она всегда права.

Но в этих мелочных пробелах,
Таилось горе, словно бес.
Пришла тоска в объятьях белых
Таская счастье на развес.

И сердце, бывшее прекрасным,
Вдруг стало бабой ледяной.
И отогреть его напрасно
Пыталась горькою слезой:

«Ну что случилось? Почему же
Ты не скучаешь как тогда?..
Мне без тебя все хуже, хуже…
А ты как там, и без меня?»

А он ссылался на работу,
Просил так часто не звонить.
Ее печаль, ее заботу
Он от себя желал укрыть.

Не видя искры, счастья в чувствах,
Она тускнела и ждала,
Когда на линии так густо,
Услышит нежные слова.

Он не звонил. Она звонила.
Он делал вил, что занят всем!
Покой ушел, отстали силы,
Их не лечили. Да. Ничем.

Что дальше? «Почему не слышал?
И где ты был? Зачем ты врешь?
Я девушек чуть дальше слышу…
Мне не звонить? А то уйдешь?».

«А то уйду. Меня достало
Твое нытье и вечный крик!
Мне воздуха осталось мало!
Дай мне вдохнуть. Я слаб и сник».

И вот она, святая правда:
Ей дай Любовь, ему – полет.
Ей нужно с ним, и рядом завтра,
А он то – сам себе пилот.

И вот еще – вокруг соблазны,
И жизнь вдруг стала по ровней.
Зачем она, с ее проказой –
Больной любовью. Черт бы с ней.

Забрав душевные пожитки
С ее обтасканной души,
Он садит где-то маргаритки.
Февраль, любовь, слова, признанья, чувства, слезы превратив в гроши.