Размышление во времени

Подумаешь- на что я время трачу,
Разборки вечные на службе и в быту,
На первом плане дачный огород,
Хоть мог бы жить сейчас совсем иначе,
Прочувствовать духовно небосвод,
И в грусти я своей мечтами плачу,
Скрывая сердца боль и суету.
 
Немного остается слава Богу,
Но мне совсем не легче с каждым днем
И впереди тернистая дорога,
И ночи с беспокойным буйным сном.
 
И просыпаюсь в страхе я все чаще,
Что вскорости наверно не проснусь,
Хоть улыбается фортуна и удача,
В труде физическом конечно не ленюсь.
 
Но все зачем, кому сейчас в угоду,
Я сочинения огромные пишу,
О красоте душевной и погоде,
Не понимая чувством что ищу.

Так хочется подольше отлежаться
И крепко и уверенно уснуть,
Отведать то неведомое счастье,
Что помогает в обществе блеснуть.
 
Душа желает так уединения,
И возвратиться вновь я не смогу
В далекие прекрасные волнения,
Что спрятались на дальнем берегу.
 
Никто не заставляет в этой рифме,
Свои мечты духовные топить,
В которых места нет неповторимым,
И ни к чему хреновину лепить.
 
Задуматься бы мне в часы досуга,
Откуда все всплывает и зачем,
Земля всегда вращается по кругу,
А мы на ней останемся ни с чем.
 
Уходим телом в землю безвозвратно,
А где то рядом здравствует душа,
И ничего в итоге непонятно,
К чему на уши вешалась лапша.
 
О необычном рае коммунизма,
И солнечных несбыточных идей,
Во благо процветающей отчизны,
В грядущем поколении людей.
 
Гипотезы я сам умею строить,
И чувства словом жарким воспевать,
И увлекаться мыслями порою,
Как трудно что то снова открывать.
 
И возвращаться в светлое начало,
Но только в озадаченных мечтах,
Прочувствовав во времени усталость,
Себе при том на совесть и на страх.
 
А может повседневная усталость,
Мечты духовные стихами выдает,
Хоть мне всегда нужна такая малость,
Чтоб отправляться в сказочный полет.
 
И рисовать изысканных красавиц,
Кого- то просто так обожествлять,
Такой вот не разгаданный Лукьянец,
Способный чувствовать
И чувства окрылять.
 
И главное я часто ненавижу,
Себя за то что многим так пишу,
Возможно в те минуты мною движет,
Миг бытия в котором так спешу.
 
И знаю наперед, что не успею,
Возвысить луч надежды до небес,
Где выставить такую эпопею,
Чтоб воспылал к буклету интерес.
 
Нет опыта рекламного агента
И нечем за издание платить,
Так и лежат до нужного момента,
Стихи способны радость воплотить.
 
Но я совсем ни капли не жалею,
Когда смеется кто из подтирка,
Не замечая светлую алею,
Экспромтом возведенного стишка.
 
Я верю что слова моих куплетов,
Мой путь земной еще переживут,
Лишь после смерти
Здравствуют поэты,
Мечтами в необъятное плывут.
 
Подвергнуться суждению и критике,
Зачем, кому, когда и почему,
Рассудят мои строки аналитики,
Но их суждений сам я не пойму.
 
В миры другие мысленно проникнуть
И осознать живого духа суть,
И от грехов обыденных очиститься,
Не говорить проходит жизнь и пусть.
 
Я все равно стучаться не сумею,
В застывшие и твердые сердца,
В которые всерьез скребутся змеи,
Охранники лавиной у крыльца.
 
Им ни к чему духовная культура,
А только мысли - больше накопить,
И лезут прямиком на амбразуру,
Чтоб лишние постройки прикупить.
 
По вечерам подсчитывать доходы
И окунуться в бешеных деньгах,
Так коротать стремительные годы,
На рыночных тусовках и торгах.
 
Обедать между делом в ресторане,
Не оставляя прошлого следа,
Тонуть душой в житейском океане,
Где временно ликуют господа.
 
Не мне судить богатую когорту,
Заложено все это на роду,
Где гении, творцы и идиомы,
Все верят в восходящую звезду.
 
Как все и сам шепчу молитву богу,
И милости творения прошу,
Оберегать спокойствие в дороге,
Где так безумно вечно я спешу.
 
Богатства совершенно мне не нужно,
Я чувствами духовными богат,
Уверенно плыву на редкой шхуне,
И воспеваю времени закат.
 
Не успеваю многое продумать,
Поэтому и маюсь по ночам,
И в голове волна дневного шума,
Тревожит мозг по разным мелочам.
 
На утро невеселым и разбитым,
С уставшей поднимаюсь головой,
А через час все хлопоты забыты,
Дух творческий отличный боевой.
 
Пока иду пешком три километра,
Вливаются свободные мечты,
Навеянные воздухом и ветром,
С космической, духовной высоты.
 
И если сотню строчек в перерыве
Я напишу, то прожит день не зря,
На производстве шумном без отрыва,
Где нелегко, короче говоря.
 
Серьезно заниматься убеждением,
Повыше рангом в чине важных лиц,
Не знающих основы к сожалению,
Руководящих гостовских страниц.
 
А так я непременно отвлекаюсь,
В насыщенный духовно перерыв,
И чувствами великими играюсь,
Запретную калитку приоткрыв.
 
Хоть в этом грех не знает моя лира,
Пишу все больше, лучше, просто так,
Ищу себе пророка и кумира,
А остальное в жизни все пустяк.
 
Творю на ниве светлой, благородной,
Рифмую откровенные слова,
И тем останусь в памяти народной,
И будет жить различная молва.
 
Зачем писал такие передряги,
Прошел тернистый, огненный маршрут,
Не размышлял совсем о личном благе,
А излагал поэзию как шут.
 
Кому то приглянулись мои строки,
Все это видно сразу по глазам,
Другие улыбаются постольку,
Не приобщились к сказкам - чудесам.
 
Но ничего меня рассудит время,
И праведный всевышний наш творец,
Когда уйдут житейские проблемы,
Спокойно передам я свой венец.
 
Такому же ценителю романтику,
Духовного земного бытия,
Сам улечу в далекую галактику,
О прошлых буднях гордость затая.
 
Что след земной оставил в строчках этих,
Для поколений страждущих других,
Все больше после смерти о поэтах,
Твердят всерьез в салонах дорогих.
 
Ну а при жизни редко публикуют,
Отодвигают в сторону стихи,
Галиматью печатают такую,
Сухих страниц газетной шелухи.
 
И не понять кому все это нравится,
Простыми анекдотами смешить,
Пусть солнышком колонки заполняются,
На струнах поэтической души.
 
У каждого свое теперь понятие,
И больше интересен курс валют,
Наследие культурное богатые,
На полочки как прежде не суют.
 
Меняются во времени и взоры,
На книги, украшения, хрусталь,
И светские в округе разговоры,
Преодолеть как солнечную даль.
 
И кто о чем по мере сил и нравов,
Судачит в повседневной суете,
А я пишу по собственному праву,
Как поклоняться чести, красоте.
 
Придумываю всяческую лирику,
Чтоб не терзаться чувством в перерыв,
Не важно мне о чем напишут критики,
Моей судьбы страницы приоткрыв.
 
Я как и все имею почитателей,
Опору и надежду новых книг,
Хотелось бы при жизни мне мечтателю,
Конечно ощутить счастливый миг.
 
Но видно испытают мои дети,
То чувство непонятное в крови,
Что часто было рифмами задето,
В источнике возвышенной любви.
 
Когда умел и перевоплощаться,
В поэмах философских непростых,
Желая всем везения и счастья,
Грядущих дней прекрасных золотых.
 
И если где то тронул за живое,
Прощения открыто попрошу,
Что исказило зеркало кривое,
Все то о чем мечтаю, чем дышу.
 
И уж никак не значит мое хобби,
Что я обязан каждого хвалить,
Или нести в стихах оттенки злобы,
И жизни свет потемками хулить.
 
Все понимаю это и однако,
Желаю здравствовать спокойно, не грустить
И если где забылся в полумраке,
Судить совсем не строго и простить.