Алый цвет ликориса в багрянце кленовой листвы

Мерцают петлистые изысканные полевые тропы,
Дьявольские семена из укромных уголков взирают.
Осени щедрые дары — багряные кленовые листы
Кристальными каплями на жилках им внимают.

Алая макушка осенней порой взор свой устремляет
Ввысь, в небосвод, в маняще-пленительное полотно.
Колыхающимися лепестками синеву лазури обнимает.
Небо языками красных огоньков насквозь переплетено.

Багрянцем в ветре снопы листьев кленовых подхвачены,
В вихре карминных волн они с водоворотом сплетаются.
По паутинке их жил искр капельки текут, они оплачены
Прозрачными дорожками, ветви скоротечно разбегаются.

Призван цвет «Рая Чистой Земли» вестником на тропе
Смерти скорой быть, путника за грань жизни проводить.
Листья же бордовые слезами чистыми скорбеть в земле
Давно уж почившим, беды прелую горечь разделить.

Так между собою в сумерках лиловых полос схожи,
Столь различны рубина пламени языки при свете дня.
Словно слеплены и высечены из плоти единой и кожи,
Наивно шепчут в буре и грозе «Прости, прощай...»

Точно всё произошедшее прежде было невзначай,
Дрожа под ветром северным, продрогше-хлёстким,
Их крохотные светящиеся в ночи родственные души
Покой друг друга так беспечно не решатся нарушить.

Передавая по воздуху лазурному заветные слова,
Обое они точно знают, что прощаются навеки-вечные.
Алый пылающий цвет ликориса и багряная кленовая листва...
Эта лунная ночь пропитана разлукой — они прощаются навсегда.