Славяне

Пока сводили чести счёты нибелунги, саксы, даны,
пока вассалы европейских королей зализывали раны,
плелись интриги, капиталы и романы,
и смрад распространяли городов и замков рвы,
и рыцари дрались, как барсы или львы,
на поле частной, бестолковой брани,
пока Кримхильда Зигфрида оплакивала гроб,
а после к гуннам удалилась за Дунай,
туманы растекались густо по долинам ранним,
вола над пашнею лоснился горб,
и пастуха свирель звучала, и собачий лай,
лесов дремали проязыческие дали,
где о Грааля чаше не слыхали
и жили по иным понятиям добра,
чем в Камелоте – вкруг Артурова стола.

Так две истории текли, друг друга мало привечая:
простолюдины за работой пели;
господа, как водится, дичали
и, в пьяной спеси, не щадили их голов или боков.

Так было всё задумано в самом начале
и самым справедливым из богов.

Но где-то там, за рампой европейской сцены,
в краю великих рек, лесов и облаков,
в словенов постепенно превращались склоубены –
конгломерат свободных орд и просто пришлых человеков,
который занят был, по мненью очень мудрых греков,
лишь только тем, что бил по чащам кабанов.