МП-171 Теплом электрической печки...

Теплом электрической печки
он грел мне колени зимой.
Остался замызганной пешкой
ларёк обездоленный мой!
Теперь как нигде в нём прохладно,
осклиз подоконника лоск...
Прощай, золотой, ненаглядный,
родной двадцать пятый киоск!

Подобно шуту цирковому,
я смех вызывал у толпы.
Соседи из нашего дома
сновали вокруг, как клопы,
и думали: всё ли в порядке
у парня, что в будочку врос?
Прощай, мерзопакостный, гадкий,
дрянной двадцать пятый киоск!

Являясь последним занудой,
готовлюсь я в девять ко сну,
надеясь на дивное чудо
увидеть такую страну,
где все собирают рубины
с цветущих каштанов и лоз...
Что влез в тебя вместо кабины,
прости, двадцать пятый киоск!

Скучая за вечным движеньем,
я думал: куда себя деть?
Ведь после таких унижений
настала пора молодеть.
От званья душевнобольного
ты в люди меня не увёз.
Прощай - и не жди меня снова.
Прощай, двадцать пятый киоск.