Моему прадеду...
Иосифовичу Васильцову, уряднику
станицы Исправной, и его
станичникам, взятым карателями в
заложники и расстрелянным 10 июня
1921 г. в 3 часа утра на берегу реки
Большой Зеленчук посвящается…
На берегу стою высоком –
Внизу река, за нею лес,
И тает в мареве далёком
Белесый краешек небес.
Там, вдалеке, на юге горы
Закрыты белой пеленой,
А здесь кубанские просторы
Лежат привольно предо мной.
Холмы да балочки, да степи,
Да с гор бегущая вода,
Да жизней здесь угасших пепел
Опять зовут меня сюда.
Здесь всё полито потом, кровью
Дедов и прадедов моих.
Я вспоминаю их с любовью
И каждый день молюсь о них.
Я - их наследник и потомок –
Живу «Историю» браня.
Из исторических потёмок,
Мой прадед, выведи меня,
И расскажи мне, как всё было,
Откуда наш казачий род,
И в чём была казачья сила –
Былой империи оплот?
Скажи, за что вы воевали?
За Веру? Родину? Царя?
Услышу я ответ едва ли,
Заочно с предком говоря.
Он турок бил, ловил бандита –
С большой дороги удальца -
В глаза людей смотрел открыто,
Заветы свято чтя отца.
Его в бою не брали пули,
И в рубке пощадил клинок.
Но ветры «красные» подули,
И защититься он не смог.
В год роковой, после Гражданской,
В заложники был прадед взят…
Седой, в колоне арестантской,
Вокруг карательный отряд.
Их шестьдесят несчастных было,
Чью жизнь уже не отдадут.
И в тишине рассветной плыло:
«Ведут, ведут, уже ведут!».
Напрасны слёзы и рыданья,
Надежды не – хоть волком вой!
Не принимает оправданья
Штыки ощеривший конвой.
Не тронули «уловки» эти
Ребят суровых из ЧеКа –
Всех расстреляли на рассвете
На берегу Зеленчука.
Катилось гулко эхо залпа,
Будя по гнёздам спящих птиц,
И матери стонали жалко,
И жёны припадали ниц…
Я место давней той расправы
Найду и в полуночной мгле:
Растут гораздо гуще травы
На кровью сдобренной земле.
Шумит вода над перекатом,
Как сто, как двести лет назад.
Расстался с жизнью здесь когда-то
Геройский прадед мой – казак!
***
Свидетельство о публикации №114012605500