Календарь поэзии. 26 января

 Антон Антонович Дельвиг родился в Москве, в семье генерал-майора, происходившего из обедневшего рода прибалтийских немецких баронов. Семья была настолько обрусевшей, что Дельвиг даже не знал немецкого языка.
Дельвиг окончил в 1817 Царскосельский лицей, где сблизился с А. С. Пушкиным. Начал печатать стихи ещё будучи лицеистом. В 1818 избран в Вольное общество любителей словесности, наук и художеств. В поэзии выступил оригинальным продолжателем классической традиции (К. Н. Батюшкова и др.). Основные жанры его лирики — подражания древнегреческим поэтам (идиллии) и стихи в духе русских  народных песен. Увлечение античностью было связано для Дельвига с романтическими поисками гармонической простоты и естественности чувства.  Дельвиг А.А. одним из первых в русской  поэзии разработал форму сонета. Пушкин писал, что в его стихах "...заметно необыкновенное чувство гармонии и той классической стройности, которой никогда он не изменял" (
С 1825 Дельвиг А.А. издавал альманах "Северные цветы" (1825—31), с 1830 (совместно с Пушкиным) "Литературную газету" (1830—1831). Оба издания объединяли поэтов пушкинского круга и защищали их позиции в литературной борьбе 20-х гг. Некоторые песни Дельвига положены на музыку: "Соловей" (музыка А. А. Алябьева), "Не осенний мелкий дождичек" (музыка М. И. Глинки).
Известны слова Пушкина на смерть А. Дельвига: «Грустно, тоска. Вот первая смерть мною оплаканная… никто на свете не был мне ближе Дельвига», — писал Пушкин Плетневу, получив в Москве известие о смерти своего друга;«Смерть Дельвига нагоняет на меня тоску. Помимо прекрасного таланта, то была отлично устроенная голова и душа незаурядного закала. Он был лучшим из нас. Наши ряды начинают редеть».
***   
К фантазии

Сопутница моя златая,
      Сестра крылатых снов,
Ты, свежесть в нектар изливая
      На пиршестве богов,
С их древних чел свеваешь думы,
      Лишаешь радость крыл.
Склонился к чаше Зевс угрюмый
      И громы позабыл.
Ты предпочла меня, пиита,
      Толпе других детей!
Соломой хижина покрыта,
      Приют семьи моей,
Тобой, богиня, претворялась
      В очарованный храм,
И у младенца разливалась
      Улыбка по устам.
Ты, мотыльковыми крылами
      Порхая перед ним —
То меж душистыми цветами,
      То над ручьем златым, —
Его манила вверх утеса
      С гранита на гранит,
Где в бездну с мрачного навеса
      Седой поток шумит.
Мечтами грудь его вздымала,
      И, свитые кольцом,
С чела открытого сдувала
      Ты кудри ветерком.
Пусть гул катился отдаленный,
      Дождь в листья ударял, —
Тобой, богиня, осененный,
      Младенец засыпал.
Огни ночные, блеск зарницы,
      Падущей льдины гром
Его пушистые ресницы,
      Отягощенны сном,
К восторгам новым открывали
      И к трепетам святым
И в мраке свода ужасали
      Видением ночным.
Заря сидящего пиита
      Встречала на скалах,
Цветами вешними увита
      И с лирою в руках.
Тобой, богиня, вдохновенный,
      С вершин горы седой
Свирели вторил отдаленной
      Я песнию простой:
«Что ты, пастушка, приуныла?
      Не пляшешь, не поешь?
К коленам руки опустила,
      Идешь и не идешь?
Во взоре, в поступи томленье,
      В ладе пылает кровь,
Ты и в тоске и в восхищенья!
      Наверно, то любовь?
Но ты закрылася руками!
      Мне отвечаешь: нет!
Не закрывай лица руками,
      Не отвечай мне: нет!
Я слышал, Хлоя, от пастушек,
      Кто в нас волнует кровь,
Я слышал, Хлоя, от пастушек
      Рассказы про любовь!»
Кругом свежее разливался
      Цветов пустынный дух,
И проходящий улыбался
      Мне весело пастух:
«Не улыбайся, проходящий
      Веселый пастушок,
Не вечно скачет говорящий
      С цветами ручеек,
Взгляни на бедного Дафниса,
      Он смолк и приуныл!
Несчастного забыла Ниса,
      Он Нису не забыл!»
Так ты, Фантазия, учила
      Ребенка воспевать,
К свирели пальцы приложила,
      Велела засвистать!
Невинный счастлив был тобою,
      Когда через цветы
Вела беспечною рукою
      Его, играя, ты.
Как сладко спящего покрыла
      В последний раз ты сном
И грудь младую освежила
      Махающим крылом.
Я вскрикнул, грезой устрашенный,
      Взглянул — уж ты вдали,
Летишь, где неба свод склоненный
      Падет за край земли.
С тех пор ты мчишься все быстрее,
      А все манишь меня!
С тех пор прелестней ты, живее,
      Уныл и томен я.
Жестокая, пустыми ль снами
      Ты хочешь заменить
Все, что младенчества я днями
      Так мало мог ценить.
Кем ты, волшебница, явилась
      Мне с утренней звездой
И, застыдившись, приклонилась,
      Обвив меня рукой,
К плечу прелестными грудями?
      Скажи, кто окропил
Меня горячими слезами
      И, скрывшись, пробудил?
Чей это образ несравненный?
      Кто та, кем я дышу?
О ней, грозою окруженный,
      На древе я пишу;
Богов усердными мольбами
      Ее узреть молю.
Чего не делаешь ты с нами!
      Увы, и я люблю.
Дата написания: 1814-1817 год

***   
Пушкину (А я ужель забыт тобою)

(Из Малороссии)
А я ужель забыт тобою,
Мой брат по музе, мой Орест?
Или нельзя снестись мечтою
До тех обетованных мест,
Где я зовуся чернобривым,
Где девы, климатом счастливым
Воспитанные в простоте
(Посмейся мне!), не уступают
Столичным дамам в красоте,
Где взоры их мне обещают
Одну веселую любовь,
Где для того лишь изменяют,
Чтобы пленить собою вновь? —
Как их винить? — Сама природа
Их баловница на лугах;
Беспечных мотыльков свобода,
Разнообразие в цветах
И прелесть голубого свода,
В спокойных влитого водах,
Лежащих в шумных камышах,
И яблонь тихая прохлада,
И лунных таинство ночей,
Когда любовник в мраке сада
Ждет умирание огней,
Когда душа его томится
И ожиданьем и тоской,
И даже ветерка страшится
И свиста иволги лесной —
Все манит здесь к изменам, к неге,
Все здесь твердит: «Чета любви!
Любовь летит — лови, лови!»
Но в тряской, скачущей телеге,
Мой друг, приятно ли мечтать?
И только мысль: тебя обнять,
С тобой делить вино, мечтанья
И о былом воспоминанья —
Меня в ней может утешать.
Дата написания: 1817 год