Деревнюшка-на-Холмах. Пролог

(почти политический почти детектив с прологом, но без эпилога)



Пролог


Это была деревенька так себе. И ничего в ней примечательного не было, кроме названия. А название, о-го-го! Километровое. И деревенька-то микроскопическая, даже не деревенька и не деревушка, а так, деревнюшка. Она и называлась – «Деревнюшка» и не просто «Деревнюшка», а «Деревнюшка-на-Холмах». И холм-то всего один был, однако ж «на Холмах»!

И дремала бы себе Деревнюшка в глуши лесов и болот, и ползло бы неспешно время по крутым склонам холма, если бы однажды Большую дорогу, что стрелой мчалась к горизонту в десяти верстах от Деревнюшки, не закрыли на ремонт.

Закрыли и забыли. Нет, сначала, конечно, о ней помнили, но... то песок вовремя не подвезут, то щебень, то битум, то работники уйдут в длительное «подполье», хорошо приняв горячительного. А потом, снова в «подполье», по причине, опять же, длительной невыплаты энных денежных эквивалентов. Когда же все выйдут из «подполья» и песок прибудет, и щебень, и битум, придет черед трактора – сломается, паразит. А трактор починят, так к тому времени песок растащат, битум вычерпают. И так по кругу.

Ждали дорогу, ждали и дождались – наиболее несдержанные стали ездить в объезд. А объезд проходил как раз по Деревнюшке. Теперь, вместо старой заросшей грунтовки, ответвляющейся от Большой дороги, змеилась между лесов и полей наезженная колея. И Деревнюшка, сама того не желая, стала центром Вселенной местного масштаба, что называется «пупом Земли».

Торчал такой «пупок» посреди холма, на самой его макушке, грел на солнце кособокие хибары и в ус не дул. Вскарабкивались на холм машины, тряслись по единственной кривой улочке Деревнюшки, поднимая тучи пыли, затоваривались у бабулек огурцами и яблоками, и, съехав по ухабам вниз, пылили дальше. Было это крайне неудобно, и колеса дырявились постоянно, словно, кто-то насыпал на дорогу гвозди. А потом дорогу перекрыл фундамент, и над ним стал расти, как на дрожжах, теремок какого-то горожанина.

И трасса сместилась в объезд холма. Это было даже удобнее, чем ползти в гору и изрядно экономило водителям время.

Но случилось так, что проходила теперь грунтовка как раз посреди огорода одного местного мужичка. Жил он на краю Деревнюшки на склоне холма, а огород его под холмом зарастал бурьяном и крапивой. Это был совсем никчемный мужичонка Пимыч.

Никчемный-то никчемный, но быстро смекнул, что к чему. Съездил в город, похлопотал, заплатил и вернулся с бумагой. И на бумаге этой черным по белому начертано было, что земля сия является частной собственностью. И красовалась большая синяя печать, завораживающая своей авторитетностью.