Последний бой

(посвящается отряду Юневича)

Случилось весной в 43 году
Был приказ: штаб немецкий взорвать.
Документы фашистские ценные
Надо срочно разведке достать.

Этот штаб укреплен был зенитками.
Неприступные дзоты везде.
Минометов там было в избытке,
Пойдешь напрямик – быть беде.

На Муста-Тунтури тот штаб находился
И был неприступен вдвойне
Вот, здесь, подготовка бойцам пригодилась бы,
Они не погибли б на той высоте.

Командиром десанта был послан Юневич,
С солдатами часто в разведку ходил.
Готовил он их основательно к бою.
С задания живыми парней приводил.

Но, как убедить капитану комбата,
Что без подготовки десанту нельзя.
От смерти хотел уберечь он солдата
Его не услышали в штабе, а зря!

На высоте десантники попали в окружение
Со всех сторон велась стрельба
И это было непростое нападение
Здесь не на жизнь, а на смерть шла борьба.

Фашисты в них в упор стреляли.
И не давали головы поднять.
Солдаты падали и умирали
Живые продолжали воевать.

Разведчики дрались, как звери.
Гранату оставляли для себя.
От непрерывного огня седели
И оглушенные бросались на врага.

По рации Юневич просил огня на сопку
Он знал, что будет между двух огней.
Ведь капитан десантников был не из робких
Сам погибал, но бил и егерей.

Огонь! От взрывов воздух содрогался
Огонь! Летели камни и снаряды вверх
Земля от боли изгибалась
От страшных огненных утех.

Кто жив остался – продолжал сражаться,
Патронов нет – шли с финкой на врага.
Десантник не привык сдаваться,
Защита Родины – в крови у моряка.

Среди разведчиков Иван был Тараненко
Он так же, как и все, пощады не просил.
Скажу о нем я коротенько.
«Он мурманчанин был и город свой любил».

Но, разве можем мы забыть своих героев?
Они всегда останутся в сердцах.
И память эта, горькая порою.
С народом нашим будет до конца

Мы отстояли Север от фашистов
Хребет Муста-Тунтури память о войне.
Он не преступный, с виду неказистый,
Но сколько воинов лежит на той земле.