Пицунда

         


Здесь, в заводи сонной, в Пицундских пенатах,
Воспринято было, как вымысел чистый
Явление ваше в пансионате
Старинною парою – Фауст с Мефисто.

И все соответствует – внешность, манеры,
Ещё совпаденье имён как нарочно –
Два вольных стрелка, два лихих кавалера,
А зелень вокруг так роскошно-порочна.

И зрелые дамы уж смотрят игриво.
А стаи нимфеток, глаза маргариток…
Играется фарс по знакомым мотивам.
Но только без перьев, без шляп и накидок.

Сравнится лишь рай с обнаженностью пляжа,
За сеткой пока все колючки и змеи,
Висят светлячки, словно тайные стражи
Во время свидания в темных аллеях.

Темнее, чем в чаще, в ближайшем лесочке.
Ларец заполняется горстью орехов,
Уже не случает обрыв на цепочке,
И полнится перечень вин и огрехов.
               
Мне выпало быть Маргаритой и Мартой –
Но в двух ипостасях? Не много ли сразу?
Тогда и упала последняя карта –
На пальце у Генриха перстень с топазом.

…Затихла волна в освещенье  закатном.
Исполнены заросли птичьего свиста.
И Фауст спешит со свиданья обратно,
- Треножник с огнём на балконе Мефисто.

И тьма наползает на море и сушу,
Спирт гаснет мгновенно, нет запаха серы…
Недорого ценят заблудшую душу,
И нет утешенья в отсутствии веры.