Пускай прольют слова отравленных наветов...
Как дегтем окропив твои седины, мать;
Я до сих пор из тех непризнанных поэтов,
Которых за тебя стремятся распинать.
Мне хочется унять ту боль, что пламенеет
Который год подряд в мозолях и рубцах;
Но черствый мой язык немедля онемеет,
Лишь только твой начнет вещать о праотцах.
Дай Боже, обойдут чума и дни лихие
Твоих слепых детей, что славят боль и страсть...
О, мать, к твоим ногам, к стопам моей России
Когда-нибудь нам всем начертано припасть!..
Свидетельство о публикации №114012112615
Седины окропят – каков букет!
И мать сюда… Неужто снова кто-то
В лицо мне бросит, что я не поэт?
Но нет, не признают и распинают.
За что мне всё? Слов не найду я, мать!
Ну, не признали, ладно, пусть не знают,
Но можно ведь хотя б не распинать!
Язык мой чёрствый, за него страдаю,
Немеет он к тому ж – не станут брать
С таким в поэты… С горя поминаю
Я праотцов, но много чаще мать.
Слепым легко: чума и дни лихие
Их обойдут. Завидую им, мать!
А мне как быть? Мои дела плохие:
Поэтом не хотят меня считать.
Про боль ни на момент не забываю,
Однако всё же надо понимать:
Я к матери родной сейчас взываю,
А вовсе не ругаюсь, вашу мать!
Сергей Седрик Ермолаев 26.10.2016 09:53 Заявить о нарушении