Роман Моя Россия

ЧАСТЬ  ВОСЕМНАДЦАТАЯ.

ВОЗВРАЩЕНИЕ  НА  РОДИНУ.

Запела мать на радости большой,
Что возвращается на Родину домой.
В чужом краю не сладок даже мёд.
Да сковывает душу повседневный лёд,
И ностальгия, словно червь, сосёт,
Ни спать, ни есть, спокойно не даёт;
Чужие нравы и чужой язык
Ты до сих пор к ним так и не привык.
До боли снятся милые поля,
Леса, равнины, русская земля.
И самый голосистый соловей,
«Который» трелью восхищал своей.

В один момент собрала скарб весь мать,
Минуты долгожданной стала ждать.
И успокоилась она тогда,
Когда с чужой землёй простилась навсегда.
Чем ближе становился край родной,
Тем сердце билось с амплитудою большой.
Вот приземлился плавно самолёт,
Закончился трёхчасовой полёт.
Москва встречает множеством огней.
И у обеих слёзы хлынули с очей.
«Мой милый край!- вдруг мать произнесла,-
Теперь к тебе вернулась навсегда!»

Жилось у Анны очень хорошо:
И сытно елось, и спалось тепло,
Но их тянуло в сельское село,
Где находилось родовитое гнездо.
И Анна с Павлом повезли гостей.
Там повстречали из родни своей.
В их доме только ветер проживал,
И двор полынью горькой зарастал.
И, засучив тут сразу рукава,
Траву срывали со всего двора.
Остались Лиза с матерью здесь жить,
Да кровное именье сторожить.
Никто о прошлом их не упрекнул,
Но в первый день к ним сразу заглянул.
Кто молока принёс, а кто – яиц,
А кто поджаренных домашних птиц.
Да пригласили Лизу школу посетить,
«Французскому» детишек обучить.
Она согласие своё дала.
Уроки добросовестно вела.
А вскоре и жених нашёлся ей:
Весёлый добродушный Алексей.
Да в их же доме поселился он,
Помощником для Лизы стал кругом.

Мать часто выходила погулять,
Любила за цветами наблюдать,
С деревьями любила говорить,
И чаянья пред ними не таить.
Всю душу раскрывала им она,
Да сыновей своих к себе звала.
Хоть похоронки на всех трёх пришли,
Но продолжали в сердце жить они.
Не верила, что больше нет в живых,
Да имена всё повторяла их:
«Хотя б могилки ваши повидать,
Поклон свой материнский вам отдать;
Головушка покрылась серебром,
Я вновь вернулась в свой родимый дом,
А вы, родные, - на чужой земле,
Отдали душу вечной мерзлоте.
Могилки ваши без креста стоят,
И в этом Гитлер только виноват,
Сколь невиновных душ он загубил,
Да алой кровью землю всю залил».
И, заливаясь горькою слезой,
Вдруг повстречала старца пред собой.
«Алёнушка, утри свою слезу.
Тебе я радость светлую несу:
Ивана сына встретишь ты живым,
Как капли две похож он тоже с ним
Глазами, статью, голосом своим.
Пусть станет для тебя навек родным.
Любил твой сын Галинку, дочь мою.
Они встречались каждый раз в саду.
Он прибегал к ней всякий божий день,
Ходил за нею всюду, словно  тень.
Во Францию хотел её забрать,
Законною женой своей назвать.
Ему я не поверил и прогнал,
А дочке очень строго наказал:
Тебе - не пара голубь молодой,
Твоё приданное – горшок пустой.
Он станет в жизни попрекать тебя,
Что голодранкою к нему пришла.
Уехал он, а письма ей писал,
Потом и с фронта тоже присылал.
А в сорок пятом снова приезжал,
Да в это время сына ей зачал.
Хотел вернуться жить к ней навсегда,
Да, видно, помешал им сатана.
Он знал, что от него родился сын.
Просил сберечь, чтоб был лишь  только жив.
Всё обещал вернуться к ней живым
И сына увидать уже большим.
Да, видно, вскоре под обстрел попал,
И писем больше он не присылал».
-К нам похоронка на него пришла.
Хочу с Галиной встретиться сама.
-Галины нет. Недавно умерла.
Всю жизнь его любила и ждала.
Да верность всю по жизни пронесла.
Трудилась тяжело и умерла,
А сына выходила, сберегла,
Напутствие хорошее дала.
Я тоже уж на ладан весь дышу,
Поэтому, родимая, прошу,
Не оставляй на свете сиротой,
А обогрей его своей душой.
Пусть по отцовской линии идёт,
Да знаний в жизни много обретёт.
Вы грамотные люди, я простак,
Помочь ему ни в силах я никак.
А он смышленый парень, весь в отца:
Всегда доводит дело до конца;
В беде друзей не бросит никогда,
Протянет руку помощи всегда.
Его ты лаской только обогрей.
-Ефимыч, приведи его скорей.
Я стану внука своего любить
И научу, как нужно в жизни жить.
Опорой станет в старости моей,
Идти по жизни будет веселей.
ты понапрасну время не тяни,
Ко мне его скорее приводи.

    Продолжение следует.