напрасные поиски 2

ему хотелось отыскать это «иное». он думал, что оно как-то связано с этим миром, к нему есть дорога. и он искал эту дорогу – в музыке, знаниях, путешествиях. он стал специалистом в точных и неточных науках. научился играть на рояле и скрипке. в его репертуаре были едва ли не все сочинения для этих инструментов. он повидал все столицы, объехал все континенты. но «иного» он так и не нашел. наоборот, эти поиски ослабляли в нем чувство «иного», уводили в сторону. он понял это слишком поздно, когда уже стал нигилистом. не в том была беда, что он все реже ощущал присутствие «иного», а в том, что он разуверился в его реальности. он убедился, что ничего другого, кроме этого мира, не существует. и переживание, которое он считал самым важным в жизни, не имеет никакой познавательной ценности. чувство «иного» – всего лишь настроение, субъективное чувство, которое ничего не открывает и ни к чему не ведет. он попробовал жить интересами этого мира. заглушить в себе желание «бегства», стремление «прочь». но для него это оказалось невозможным. без музыки он не мог прожить и недели. на него нападала хандра. появлялись мысли о самоубийстве. и в конце концов он решил уступить своей природе. замкнуться в музыкальной раковине. тем более, что это было нетрудно сделать: современная аудиотехника позволяла превратить свое жилище в концертный зал. так он стал музыкальным отшельником. выбрав в единственные собеседники Шуберта. он жил, ни к чему не стремясь, ничем не интересуясь,  ничего не ожидая, ни на что не надеясь. но такая жизнь не угнетала его. он чувствовал себя в ладу с самим собой. и это было то самое чувство удовлетворения, которое только и может заменить в этом мире несбыточное «счастье».