о нем евшие

Амальгама в тандеме с стеклом никогда не врёт.
Если сможешь, конечно, то обмани себя, -
Но душа превратилась в громоздкий пустой комод.
У дверей стоит то, чем не хочется заполнять.

В отраженьи на атомы распадается взгляд -
Амальгама не любит ЦЕЛОГО и ЧАСТИт
В разговоре с тобой, как и тысячу лет назад,
Или год. Или месяц. Прости за халатность, Евклид.

Нервно пальцами щупать лицо – не сбежало ли?
Как слепец, хороводно затосковать по белому.
В амальгаме моей, обескрылены, птицы плавали
И, беспомощных, их ко дну отправляли стрелами.

Но они выживали и почти становились рыбами.
На безрыбье – хоть с птицами до тепла протянуть.
И глядят они на себя, скрестив плавники,
И пытаются вскрикнуть, получается – только зевнуть,

Хватануть жаброй пресловутый жидкий О2,
Стукнуть плоским хвостом по жидким же облакам.
Птицы немы теперь. И они лишь знали слова,
До которых уже не домучиться мудрецам.

19.04.13