Чтобы в слове сияла душа!

                Из песни слова не выкинешь.

Пьют  поэты.
Прозаики глушат
В кошельках – сквозняки,
ни шиша!
Обмывают писатели души,
чтобы в слове сияла душа.
Нет, не все поголовно. Но всё же!
Как проклятие это ни мерь –
боль сдираемой заживо кожи
послабее душевной. Поверь!
Алкоголь очищает от скверны
подлой жизни.
Проспись!
И пиши!
Этим язвы и эти каверны
только выпивкой смоешь с души.
Наливай! Набухай, как тарантул,
скалься, века озлобленный волк!
Самый песенный вдруг из талантов
приумолк.
Графоман! – он, конечно, усидчив,
скрупулёзен, подобно ткачу,
но вы шёлка не ждите – лишь ситчик, –
тяжкий труд не ему по плечу!
Вот тома!
Все написаны ровно.
Что с того?
А ведь в том и секрет:
у писателей слово – духовно,
в слове их – и прозренья, и свет.
Но ведь свет-то не всем нам угоден!
Кто их звал?
Чё им надобно тут?..
И писатели рано уходят.
И до старости редко живут.
Их ругают.
Их гонят.
Их славят
после смерти.
Взахлёб.
И без мер.
Графоманов в пример им
все ставят –
им чихать на хороший пример!
Им не светят небесные манны,
их не ценится каторжный труд,
им смеются в лицо графоманы –
уж они-то души не пропьют.
Уж они-то при всякой погоде
на коне.
Им гореть ни к чему…
И писатели рано уходят,
осветив на мгновение тьму.
И пусть света того лишь клочочек,
но служили ему – не тряпью!..
Если выпить мне хочется очень –
я  за чистые души их
пью!..