Лебеди

"Я убегала сто лет. А на деле - нет года.
По холодам, по крапиве, по рваным неделям."
Элиза и братья, крапива, пещеры. Свобода.
Руки лишь только болят да заледенели.

Были моря. Бесконечная мутная вечность.
Вечно надежда дожить до земли и не сдаться.
Милость богов. Ожидать, умолять, восхищаться,
Вот лицемерие. Лжи и небес безупречность.


Братья - те птицы. Лебеди, перья из света.
Жалко касаться рукой, ведь белее начала.
Только дурные они, начиная с рассвета:
Вечно дерутся и гадко гогочут... Молчала.


К слову, на кладбище ночью спокойно и тихо.
Я бы осталась. Да братья замучили б принца.
Что я и где... Он не знал. Не хотел будить лихо.
Он уж привык не смотреть людям в лица.


Не говорил "как спалось?" и не клялся быть рядом.
Не волновался, куда я хожу в полнолунье.
Думал о том лишь, каким извести меня ядом,
Чтоб не спасла никакая иная колдунья...


Скалы, обеты, Элиза, одиннадцать братьев.
Соль на губах бесконечная. Кожа сухая.
Девушка режет рубашки, пальцы как будто из ваты,
Принц ее предал, а братья на крыше сарая


Подвешены вниз головами, растерзаны псами.
И белые крылья в пыли, глупо согнуты шеи.
Элиза встает и уходит. За самое море. За снами.
Где в сказках всегда всех спасают всесильные феи.