Волна Любовь моя

Какая дымка нынче вьется по Земле,
Ты помнишь милый, Елизавету,
Это ж я, во свете дне...
И та авария отписаны минуты,
Ушиб во мозге эта та контузия
Секунды...
Отсчитывал мне этот зной за ни Любовь,
Часами...месяц жизни, рассеченная та
Бровь...
Твоя контузия о Жохов, ты помнишь милый,
Помнишь эти святцы, как лишь о тебе молила,
Молила Вече, благородство, день ко дню
Неприкословно...
Чтоб видеть радости улыбку к Алтарю,
А матушка свежа во тихом нравственном укладе,
И Пюхтица и эти строки гладью,
И моя не мощь мощь, но лишь в твоем тепле
Пройти по бессознательности
Знать, что ты живой во мне,
Во мне и кротости слезою истинности и Души,
Как верю и молю, прости родной, прости...
И вижу и жду ту простоту, что так люблю
В Москве так тягостно, а там в окраинах
Светло светло и Алтарю..
И это Вече, то что дед зажег в Михаиле
Слезами, как истинно ни понял тот острог,
А смехом катится лишь слезы,
Никола, что же ты наделал,
Как пронзил всю жизнь в те холода морозы...
Как тот вертет, и рок прошел,
И вижу Сергия слезу, Любовь что он нашел...
Но, соединить земное и духовное ни удалось,
Ведь Ольга Лиза, а Татьяна Ольга,
Вот та кровь... И вот те горние пути,
Земного преклонения Никола зришь теперь
Любви твоей детей ее верхи...
Там Ольги Лизы плач детей,
Вот мироточение Икон елей,
Вот та слеза убогости и царственности ложе,
Понять духовность нужно рассмотрев ни верхатуру
Прикословность,
А соединив и Землю Небо воедино,
Теперь ты Видишь, как Никола женское начало
Посрамил любовью прошлою ни зримой,
Ни чистыми шагами, как Асссоль,
Которая умеет ждать и верить во крупинку счастья
Эта та кровая мозоль,
Где медсестра в прыжке на ногу бабочкой спустилась,
А тапок в крови, вот те та Божия милость...
А Спиридон так грел в Донском родную Душу,
Где перед ракою стояла Ольга Лиза вот земной
Поклон...пройдя и вьюгу стужу...
Ты даже и ни понял, что проделали твои верха,
Когда в молитве доктор вынес черну леточку слеза,
В ней горечь лет моей Души,
Ни в маме чье-то писаны шаги...
Теперь я понимаю, почему благословляю,
Корабль Ваш немецкий во шагах и уплываю,
В той лодке ладанке где жемчуга,
И почему Назария рука, так нежно гладила родное
Изъявления, когда слезою утекала,
Ни мое и ни святое тождество,
Молюсь о дочке и сыночках поклонение,
И след былого можно откапать в Европе,
Но нет той мести Игорь, пусть покоиться
Твой сын, и ждет его отмоленная бабушка
В итоге, а мне лишь малость,
Слезы где туман, теперь ни только ты детей,
Но и мужа в облаках устлал...
Иль месть такая во жестокости жеманства,
Ни уж та червоточина ни зажила,
А отразила лишь волною Жоховых в пространстве.