Гомер, воробей, башмачки, или Черновик поэмы

                І
Есть черновик, а вдохновенья нет.
А нет стихов – какой же ты поэт?...

                ІІ 
Кто Музу за рукав – не ту, не там...
Кто смысл ломает под красивость слов...
Кто внял Гомеру – тот и Мандельштам.*
Кто воробья прочувствовал –  Рубцов.**
У Пастернака – падать башмачкам.***
Но будь собой, поэт, в конце концов.


                ІІІ
Рвать черновик... Макать перо в рассвет...
И нет стихов... Но есть уже поэт...

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

* Осип Мандельштам
БЕССОННИЦА. ГОМЕР. ТУГИЕ ПАРУСА...

Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся.

Как журавлиный клин в чужие рубежи,-
На головах царей божественная пена,-
Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?

И море, и Гомер - всё движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,
И море черное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью.


** Николай Рубцов
ВОРОБЕЙ

Чуть живой. Не чирикает даже.
Замерзает совсем воробей.
Как заметит подводу с поклажей,
Из-под крыши бросается к ней!
И дрожит он над зернышком бедным,
И летит к чердаку своему.
А гляди, не становится вредным
Оттого, что так трудно ему...

*** Борис Пастернак
ЗИМНЯЯ НОЧЬ

Мело, мело по всей земле 
Во все пределы. 
Свеча горела на столе, 
Свеча горела.
Как летом роем мошкара 
Летит на пламя, 
Слетались хлопья со двора 
К оконной раме.
Метель лепила на стекле 
Кружки и стрелы. 
Свеча горела на столе, 
Свеча горела.
На озаренный потолок 
Ложились тени, 
Скрещенья рук, скрещенья ног, 
Судьбы скрещенья.
И падали два башмачка 
Со стуком на пол, 
И воск слезами с ночника 
На платье капал.
И все терялось в снежной мгле 
Седой и белой. 
Свеча горела на столе, 
Свеча горела.
На свечку дуло из угла, 
И жар соблазна 
Вздымал, как ангел, два крыла 
Крестообразно.
Мело весь месяц в феврале, 
И то и дело 
Свеча горела на столе, 
Свеча горела.