Новая эмигрантская

Хриплю, что Родина – где снова бы родиться,
как в огороде хрен, как мысль на лицах.
А может, Родина – где можно смерть принять?
Где бродит тень салютов и объятий.

Здесь скрип весла в простой заботе предков,
летит стрела в зверьё, направленная  метко,
седая бездна сна в протершемся седле
и поступь грозной рати, и – метели лет,

забытый сказ, заиндевевший бруствер,
неясный крови зов и ожиданье тайны,
все, что светло и так бескрайне грустно,
и есть лишь здесь, в чужом просторе тает.

Спасибо краю, где я рос, взрослел, умру,
за труд крестьянский и глоток вина,
за птичий май, апрельскую траву,
за круг друзей, любовь, за поворот рожна!

Но все же нас судьба судила странно,
или Господь назначил испытанье.
Я не бежал, но жребий эмигранта
поймал без всяких суетных стараний.

За братьев и сестер, о ком светло и грустно!
Ведь я татарин, украинец, молдаванин,
я – новый эмигрант, и Бог за мной встанет.
Ну, чарку! Словом, русский!

Пей, эмигрант! Нам горе не имать!
Ах, боль какая. Родина, да чья ты Мать?

В общем, как-то перед Рождеством встретил сразу несколько - о Родине - Огнева, Росова и других поэтических. Так что, без правки, и нарушая последовательность.