Это лезвие не успокоит нервного пульса

Это лезвие не успокоит нервного пульса
бог, поведай мне, сколько грамм правды в этой лжи
скажи,
как мы выжили
среди этих руин чьей-то не поданной руки
круговая порука
найти и уничтожить
одним взглядом рассечь до атома
я привыкаю к тебе, как люди к мысли
о существовании фатума
я почти верую
и подавая ладонь свою к северу
улыбаюсь
я не встану на колени, но знай
сегодня я каюсь
и в этом храме с куполом из стального неба
в узкой каморке исповедальни,
отец,
скажи мне, способны ли мы вернуться
к тем нам, что были из стали
смотри, кем мы стали
я помню эти родные губы, их касание меткое
надломилось, сломалось веткою
и ничем наполнить легкие
прислушайся ко мне хоть раз, я кричу сколько есть сил
помнишь как-то я спросил:
откуда у влюбленных слабость
ведь рука в руке и вся эта розовая чушь
с цветами
но чем сильней ты любишь, тем сильней твоя же слепота
наверно это и произошло с нами
я лишь открыл глаза — и вот оно
цунами
волна соленной правды кидалась на лицо, смотри
смотри вот она я
боже, если бы ты знал
сколько там дерьма
но это уже не спрятать, не сделать вид, что его нет
и ты стоишь и пред тобою карты — лицевою стороной
стой, побудь еще со мной
повторит она
а ты стоишь и смотришь: без щетины, воротничок
отглажен
ты потираешь ладони, и чувство такое
что, прости бог за сквернословие, будто ты обгажен
с ног до головы
и разговор так медленно на вы
скатывается
ком в горле засел прочно
не заглатывается
я все чаще курю, маразм сказывается
на повышенных тонах совесть залегла на дно
не показывается
разве я не прав, что ей не хватало, спрашивается
измены на одну ночь — это лишь игра
отлично
тогда моя очередь, я предупреждаю лично
это ничего не значит, ты не так понял — забитые клише
ты мне нужен
ты важен мне
да чтоб тебя, все обо мне
как мило
бог, ну неужели
все время открывался не перед теми
я...